Познание России: цивилизационный анализ

Внутри поколения рождаются субкультуры — стиляги, фарцовщики, любители джаза. Шестидесятники в существенной мере — западники. Даже те из них, кто проделал значительную эволюцию и впоследствии стал почвенником, в юности прошел через западнические увлечения. Отношение фронтовиков к Западу сложнее. С одной стороны, именно они прошли Европу в гимнастерках. Они обрушили на СССР вал «трофейного». Фронтовики первыми пережили экзистенциальный и культурный шок, связанный с открытием неведомого советскому человеку фантастического мира западной цивилизации. С другой стороны, они пришли в этот мир как победители. Фронтовики — солдаты Империи. Признавая достоинства Запада, они оставались советскими патриотами. Устремленность к англосаксонскому миру, погружение в английский язык, стремление к общению с иностранцами (В. Аксенов, И. Бродский) им чуждо.

Надо сказать, что западничество имело прецеденты в 20—30-е годы, когда США мыслились как специфический образ нашего будущего. (У нас будет почти то же самое, только без капиталистов.) Эту идейную линию олицетворяли В. Маяковский, И. Ильф и Е. Петров. Отсюда вышел советский джаз 30-х годов. Сталинский поворот от курса на мировую революцию к построению социализма в отдельно взятой стране перечеркнул советское западничество. Любые симпатии к западно-европейскому миру обрели ярлык «низкопоклонства перед западом» и вошли в подсознание фронтового поколения.

Поколение шестидесятых создает собственный дискурс, складывает набор мифов и топосов. В этот список войдут: дружба, культивируемая приватность, культ тайны (любовь — это тайна, женщина — это тайна), культ простого народа, культ Революции и золотых 20-х годов, когда духовная свобода обручилась с социализмом, ценностная диспозиция «хороший Ленин, плохой Сталин», идеализм, культ непрактичности, установка на дистанцирование от власти и реальной политики и т. д.

Шестидесятники создали традицию бесконечного, за-полночь, общения на кухне. Традиция интеллигентского кухонного общения — характерная примета времени. Фронтовики жили в коммунальных квартирах, где кухня была малопривлекательным местом общего пользования. Поколение фронтовиков встречалось семьями за столом под абажуром, с чаем, обязательным домашним пирогом и выпивкой. Дети хозяев квартиры спали за ширмой или лежали в пространстве, отгороженном тенью от плотного шерстяного платка, наброшенного на абажур. Собственная кухня появляется в отдельных квартирах хрущевских пятиэтажек. Обживая это новое пространство, интеллигент-шестидесятник выделяет подсобное, функционально свободное вечерами и ночами, помещение под общение. Родители, дети, прихворнувшая жена лежат за стенкой, в тесноватых комнатах. А здесь, на кухне, за рюмкой или стаканом чая, разворачивается пиршество духа.

В своем отношении к религии шестидесятники, скорее, богоискатели и богостроители. Они читают религиозную литературу и готовы пространно рассуждать о Боге. В церковь пошли люди на 15–20 лет моложе шестидесятников. Поколение фронтовиков формировалось в существенно ином контексте, и это задало их отношение к Богу. Если для человека фронтового поколения названная проблематика существует, то переживается как глубоко личная, экзистенциально значимая сфера переживаний, не подлежащая профанирующему обсуждению.

Классический шестидесятник узнаваем. До сих пор он ходит в джинсах и носит сумку через плечо. В пору формирования стиля это были сумки авиалиний (Эр Франс, Пан Американ, на худой конец Аэрофлота). Портфель, кейс-дипломат, сумка-барсетка или заплечный рюкзак — приметы других возрастных, культурных и поколенческих групп. Вообще говоря, целостный зрительно схватываемый образ — существенная характеристика поколенческих и социокультурных различий. Партработник классического этапа носил френч и специфический военный картуз, в котором в 1917 г. фотографировался еще АФ. Керенский. Это была униформа «начальников» из поколения Революции. Она претерпела известные вариации и сохранилась до середины 50-х, когда советский «начальник» переоблачился в стандартный костюм, незабвенный габардиновый плащ и шляпу262. В этой униформе партийно-хозяйственный руководитель дожил до начала перестройки. Если же вы повстречаете сухого старичка в гимнастерке-кировке и специфическом картузе — перед вами мелкий начальник, золотые дни которого выпали на предвоенное десятилетие. В этом аспекте можно сказать, что типичный шестидесятник жестко придерживается стилевой униформы.