Позолоченная луна

Это Беркович нашел его в каменоломнях Пенсильвании, где он находился после отъезда из Нового Орлеана. Беркович, появившийся с вопросами, основанными на показаниях другого итальянца, арестованного в Новом Орлеане четыре года назад, а потом сбежавшего, как Сол. Он тоже прошел через каменоломни, одно из тех мест, где нанимали итальянцев с Юга — и какое-то время они с Солом работали рядом, — а потом оказался в Манхэттене. Очевидно, он решил, что четыре года — достаточный срок, чтобы молчать о том, что знаешь — или о чем догадываешься — про силы, стоящие за всеми этими смертями в Новом Орлеане. И он обратился в Times. А они послали Берковича проверить все факты, включая поиск — и вербовку — Сола.

Убедить Сола было не трудно. Четыре года в холоде каменоломен были тяжелы для Нико, у него стала болеть нога. Настало время для переезда. А тут, в этом месте, где богатые туристы любовались Южными горами, у Сола были кое-какие давние связи.

А теперь еще и возможность отомстить.

Они с Берковичем завтра встретятся, и тут-то все и начнется.

Тем временем, даже до того как отыскать какую-нибудь маленькую гостиницу, где они с Нико смогут остановиться, Сол должен увидеть Билтмор. Должен своими глазами убедиться, действительно ли его давний рисунок воплотился в камне.

Ноги скользили и спотыкались на мокрых листьях. Удары сердца отдавались в голове, дыхание перехватывало.

И тут раздался стук копыт, треск веток, и из тумана вырвалась лошадь. Ее передние копыта взлетели высоко в воздух, освещенные светом фонаря, который держал наездник. Сол ухватился за поводья лошади и, дернув, вернул ее в прежнее положение.

Приподнявшись на левом стремени и высоко поднимая фонарь в другой руке, всадница сильно ударила Сола по голове рукоятью кнута.

— Che cavolo! — закричал он, выпуская поводья. Спасаясь от кнута, он опустил Нико на землю и прикрыл его руками. Указывая на кнут, который снова поднялся в воздух, чтобы обрушиться на его голову, он сердито воскликнул: — И чем я это заслужил?

Всадница осадила лошадь, заставляя отступить от него подальше.

— Как ты посмел хватать мои поводья?

Сол поднял обе руки ладонями вверх.

— Лошадь встала на дыбы, ее надо было укротить. — И он снова обхватил Нико рукой. Мальчик прижался к нему.

— Благодарю, я сама могу справиться со своими поводьями.

— Я вижу лошадь, вставшую на дыбы: я вижу, что наездник нуждается в помощи.

— Я не нуждалась в помощи. А ты схватился за мои поводья.

Всадница придерживала лошадь в нескольких метрах от него, словно ожидая, что Сол снова попытается приблизиться к ней, и предупреждая, что снесет их с Нико в одну секунду.

— Я оказалась здесь в темноте лишь потому… — начала она, словно бы репетируя эту фразу сама с собой. И осеклась. — Я не должна тебе ничего объяснять. Просто на станцию только что прибыли мои гости, и я надеялась встретить их.

Сол ни на секунду не поверил ей — нарядная молодая женщина, одна, в темноте, — но причины, по которым она пряталась тут, в тумане, совершенно его не интересовали.

— Вы не должны так быстро ездить в таких местах, — указал он на грязевую лужу. — У лошади ноги не такие, как у козы. У нее хорошая поступь, но не идеальная по такой мокроте. Вы могли сломать ногу. — Он надеялся, что она поймет — его волнует не ее нога, а нога лошади.

— А вы должны знать, — возразила она, — что находитесь в частном владении.

— Мы не местные, — он прижал поближе к себе и Нико, и тубу с рисунком.

— Вот как? И что же привело вас сюда, мистер?.. — Она приподняла перед собой фонарь, чтобы лучше видеть его лицо, и с минуту изучала его.

То, что богатая леди задала такой вопрос, было странно. Столкнуться в темноте с незнакомцем — и рассматривать его со вспыхнувшей в глазах искрой. Он знал по опыту, что леди, особенно такие красивые, любящие опасность, могли означать неприятности.

Он осторожно ответил:

— Бергамини.

Взгляд леди упал на Нико.

— Это ваш сын?

— Мой брат.

Она оценивающе приподняла бровь.

— Так что же именно вы здесь делаете, мистер Бергамини? Я полагаю, вы работаете на мистера Вандербильта, если находитесь на его земле?

Поскольку она сказала, что он не может находиться тут по закону, ему пришлось рискнуть.

— Меня наняли работать на конюшне у мистера Вандербильта.

Услышав эту ложь, Нико резко дернул головой. Но промолчал.

Сол похлопал по бумажной трубке, как будто конюшни могли каким-то образом находиться в ней.

— Тогда понятно. Я гостья мистера Вандербильта. Полагаю, вас наняли в его конюшни именно потому, что вы так отлично справляетесь с лошадьми, на которых ездят другие.

Stupido, обругал Сол сам себя. Cosi dannatamente stupido.Надо же быть таким идиотом, чтобы врать тому, кто с легкостью может разоблачить тебя.

Теперь, даже если им с Нико удастся отыскать того, кто принимает решения о найме на работу, какими будут их шансы? Даже если ему удастся скрыть все свое прошлое — с мертвым начальником полиции у своих ног.