Позолоченная роза (ЛП)

Бернард подбежал к ней и провел ладонью по ее телу, стряхивая осколки стекла.

— Она тебя трогала? — спросил он. — Она делала что-то, прилетев сюда и уйдя с Королем?

— Она меня не трогала, — хотя Амичия не понимала, почему он спрашивал. Она не видела раньше их женщин. Остальным сказали не вредить ей, но не этой Жути. Видимо, все дело было в этом.

— Слава богам, — Бернард выдохнул, опустил с облегчением крылья. — Держись от нее подальше. Амичия. Не важно, какой ценой. С этой наедине оставаться нельзя.

— Почему?

— Она опасна, — Бернард покачал головой. — Нет, не подходящее слово. Она оторвет тебе голову, лишь бы стать фавориткой Короля.

В этом не было смысла. У Амичии и не было такого статуса. Король дал ясно понять, что она была тут в плену. Он запер ее с комендантским часом, чтобы следить, где она была. Так с фаворитками не делали.

И кем была эта женщина? Бернард, похоже, боялся ее, и хоть он боялся многого, она не понимала опасений из-за этой Жути, которая была куда меньше него.

— Кто она? — спросила Амичия. — Я не видела ее раньше.

— У них были споры перед тем, как нас послали в Болотце. Она хотела убить всех и покончить с этим. Король хотел всех обратить, и Вивьен возмущалась, что нужно будет кормить много ртов. Когда Король не сдался, она… — Бернард почесал шею. — Никто не знает, куда она ушла, но куда-то ушла.

— Это не объясняет, кто она.

Бернард долго мешкал, и Амичия занервничала. Кем была эта женщина? Из-за чего все ее так боялись?

Наконец, Бернард выдохнул и ответил:

— Я не должен помнить это. Не должен, но… Вивьен когда-то была суженой Короля. Ей было суждено стать его королевой, а потом память как в тумане. Я помню ее, но не ее, и я не помню, что остановило свадьбу. Но она его лучший генерал, он слушал ее. До… — Бернард замолчал.

— До чего? — спросила Амичия.

— До тебя.

— О, — до того, как она пришла в поместье и все изменила. Вот только она не знала, почему все изменилось, или что она вообще сделала. — Ладно.

Бернард прижал крылья к спине и скрестил руки на груди.

— Я сказал это не для того, чтобы ты жалела себя. Это не конец света и не меняет твои планы.

— Я не знаю, о чем ты.

— У него есть пара. Ты знаешь теперь, нужно идти дальше.

Амичия взмахнула руками.

— Я не знаю, о чем ты, Бернард. Король был добр в последнее время, да. Но мы только друзья. И его суженая не меняет наши отношения. Мы… напарники.

— Напарники?

— Да! Мы хотим знать ответ на один вопрос, так что работаем вместе, — даже она не верила себе.

Амичия видела подозрения Бернарда, на его месте и она бы их имела. Она неубедительно соврала ему.

Она не знала, что чувствовала к странному Королю Жути. Он стал напарником, как она и сказала, но и чем-то большим, чем просто король. Его воспоминания были самым интересным в этом поместье.

Чем дольше она оставалась тут, тем меньше боялась. Его размер уже не пугал, странная внешность не была такой важной, как раньше. Он был просто Александром, Королем Жути, который нуждался в ее помощи.

Вот и все. Король хотел ее помощи. Простая Амичия из Болотца, дочь изобретателя, которая не могла пойти по стопам отца, ведь ей нужно было завести семью.

Она теперь помогала королю.

Она расправила плечи и посмотрела в глаза Бернарда, полные подозрений.

— Напарники, — повторила она. — Не больше и не меньше.

— Ладно. Может, ты будешь рада знать, как напарник, что он увел Вивьен в свои покои.

Слова не должны были жалить, но жалили. Ей не нравилось думать, что то существо водит ладонями с когтями по…

Нет. Она не могла так думать. Друг или напарник так не думал. И она, чтобы не позволять мыслям бушевать в голове, пожала плечами.

— Рада за него. Он может делать, что хочет, в свободное время, пока это не мешает нашему исследованию.

— Проводить время, как хочет, — Бернард фыркнул. — То есть, с кем хочет.

Он играл не честно, она это видела. Но разозлилась сильнее, чем хотела признавать.

— Уйди, Бернард, — возмутилась она. — Я найду себе одеяло и продолжу читать.

— Все твое кресло в стекле.

— Тогда я найду другое кресло, — слова звучали как рычание, а не речь человека. — Ты меня отвлекаешь.

— Конечно, мадемуазель, — он насмешливо поклонился и покинул библиотеку летящей походкой.

Он пытался свести ее с ума? Не важно, что у Короля был кто-то еще. Она была рада за Александра.

Амичия прошла, хромая, к другому креслу, подальше от окон, откуда в комнату теперь лился холодный воздух. Она останется, пока сможет терпеть дрожь, а потом сдастся. Отец не растил ее слабачкой, боящейся прохлады в комнате.

Амичия раскрыла книгу сильнее, чем требовалось. Корешок приятно треснул, и ей захотелось раскрыть так и остальные. Было просто представить книгу как спину Александра, трещащую под ее ладонью, потому что он точно отвлечется теперь из-за прибывшей женщины.

Никто не мог винить мужчину за то, что его отвлекла женская красота. Жуть и не была красивой.

Эта мысль была мрачной даже для Амичии. Она буркнула под нос:

— Может, она милая по меркам Жути.