Позор семьи

Он тоже просветлел лицом:

— Алексеич, тебе не надо ехать в травматологию, тебе достаточно спросить про стальную женщину у Ники! Они знакомы!

— Откуда ты знаешь?

— Я не знаю. Это элементарная логика: она назвала Нику по имени, а потом они вместе ушли — естественно предположить, что они знакомы и знакомы достаточно хорошо!

Я тоже поднаторела в дедуктивном методе и сразу сообразила — цветы не мне!

— Ника… — окольными путями начал папаша, но быстро сбился и стал оправдываться: — Ну, мы давно не виделись с друзьями, когда-то вместе одну музыку слушали, потом играли…

— Да, жили весело, — поддакнул Дим-Дим, — есть что вспомнить!

— Встретились, вспомнили, поехали проведать приболевшего приятеля, ну выпили, может даже лишнее, Дима понес какую-то ахинею…

— Это ты, Гошка, начал буровить про тюрьму и волю, и все девчонки разбежались… Ника, твой папа мизантроп — с ним нормальным людям пить нельзя!

— Дима, это ты меня не остановил!

— Гош, я тебя сто лет знаю, ты как на принцип упрешься, тебя танк не остановит…

— Георгий Алексеевич, никто не виноват, это следствие общего переутомления! Вы все слишком много работаете, — проявил дипломатическую сноровку товарищ Славин.

— Да!

— Ника, я просто хочу извиниться… перед доктором…

— Она не доктор!

— Ника, значит, ты ее действительно знаешь!

— Да, это аудитор… аудитор Чигарского…

— У Чигарского есть аудитор?

— Какой Чира сволочной! И сам скурвился, и ребенка тебе испортит, — возмутился Дим-Дим, деловито отобрал у меня банку с пивом и отпил. — Мало того, что денег нам должен, как Гондурас — Валютному фонду, так еще и таких аудиторов от нас скрывает!

— Бывших аудиторов… — Я скрепя сердце отдала папке визитку.

Папочка повеселел, откашлялся и запел в телефон романтическим баритоном:

— Лидия Григорьевна, это вас беспокоит Шеремет, отец Ники… Да, переживаю за ребенка… Очень… Вы правы, я ее плохо контролирую! Да, спасибо вам огромное… Да-да, мало уделяю… Хотел с вами посоветоваться… Конечно, завтра — значит, завтра, любое время меня устроит, без опозданий — я о-о-очень ответственный!

— Пап… — Я опасливо покосилась на чернильную колючку в букете, осознала, что еще не готова остаться сиротой, и намекнула: — Может, ты другие цветочки купишь… Попроще… Ну, лилии или розочки… А то у Лиды хобби специфическое…

— Какое же? — заинтересовался отец.

— Стрелять из снайперской винтовки по быстро движущимся целям!

— Алексеич, пригласи даму на охоту! — бесстрастным голосом присоветовал Славин. — Мы же собираемся… Уже вертолеты у МЧС заказали…

Отец благодарно кивнул советнику и взялся отвезти меня на работу лично.

Среда. 11:51

Рабочий день давно ступил в активную фазу, и в офис я попаду через считанные минуты. Вообще-то ездить с папой — занятие для сильных духом, я к их числу не отношусь. Пришлось намертво вцепиться в сиденье и успокаивать себя тем, что бледнеть дальше мне некуда и отец не заметит, что я боюсь.

На дальних подступах к офису свершилось чудо — папа не просто сбросил скорость, он вообще лихо тормознул около ряда однотипных ларечков из некогда белой, но за давностью лет посеревшей от пыли и грязи облицовки, в которых замордованные жизнью тетки торговали цветами, купил охапку роз — не торгуясь и вместе с пластмассовым ведерком, — протянул мне и извиняющимся тоном добавил:

— Ника, солнышко, прости, ради бога! Я тебя не поздравил с днем рождения, замотался, забыл…

— Ничего страшного, я….

Тут слова застряли у меня в горле, как рыбная косточка, — я подняла глаза и поняла, почему на отца внезапно накатил комплекс вины. Прямо над шоссе нависал баннер, не предусмотренный рекламным планом агентства «Магнификант»:

«С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, ВЕРОНИКА!»

Броская надпись бежала поверх моей фотографии, увеличенной до гигантских размеров. Я скверно получаюсь даже на маленьких снимках, а наблюдать свои недостатки в таком циклопическом увеличении просто немыслимо!

Я беззвучно зашевелила губами:

— Неужели это я? Неужели я так ужасно выгляжу? Кто, ну кто меня здесь возьмет замуж?!

В голове мгновенно образовался свинцовый шар, я ткнулась лицом в собственные колени, всхлипнула и сделала то, на что так долго не решалась, — стала умолять отца:

— Папа, папочка, я не могу здесь жить! Отошли меня обратно в Англию!

В Англию — туда, где по-русски говорят только профессора университетов, где мирные люди футбол смотрят по телевизору, где экологи победили смог, а потребители — рекламу, где нет «нулевых скидок», где принимают кредитные карточки даже в книжных магазинах, где девушки ходят в клубы без охраны и могут заработать достаточно, чтобы обходиться вообще без мужа!

Я набрала в грудь воздуха и хотела сказать все это отцу, но он меня все равно не услышал бы, так как слишком громко орал в телефон: