Позови меня, любовь

— Как хочешь. Ты просмотрела самое очевидное. Маргарет была моей сестрой.

Джоан откинулась на спинку дивана.

— Твоей сестрой? — Она посмотрела на него с подозрением. — Но ты сказал мне, что у тебя нет ни братьев, ни сестер…

— У меня их нет — благодаря Элойсо де Месонеро.

— О, Харви! — задохнулась она, не в силах произнести ни слова.

— Маргарет была старше меня, но во многих смыслах я относился к ней как к младшей сестре. Когда я стал достаточно взрослым, то счел своим долгом заботиться о ней. Маргарет была слишком жизнерадостна и доверчива, это не принесло ей добра, — добавил он, устремив на нее опустошенный взгляд.

Джоан покраснела от стыда и почувствовала себя мерзко.

— Извини меня, — пробормотала она. — Когда ты в первый раз рассказал мне о ней, я решила, что вы были любовниками.

— Если бы ты только спросила, — простонал он. — Дорогая, извини меня. Но как ты пришла к такому заключению? — недоуменно спросил Харви.

— По тому, как ты говорил о ней, какое у тебя при этом было выражение лица. А когда я увидела портрет… Маргарет была очень красива, — прошептала она, вновь испытав укол ревности.

— Да, — согласился он напряженным голосом.

— О, Харви, я понимаю, почему ты так настроен против де Месонеро, — неуверенно начала она. — Но меня беспокоит сам факт нашего присутствия здесь. Ты не просто хочешь проверить, кто имеет права на плантацию — я или Бел. Тобою движут какие-то иные мотивы — настолько сильные, что ты не поленился привезти меня сюда, на другой край света, чтобы я помогла тебе достичь своей цели. Но какой, Харви?

— Справедливости. — Он сказал это негромко, но в его голосе прозвучала такая сила, что она вздрогнула.

Подозрения Джоан подтверждались.

— Так, значит, справедливость — это просто синоним мести?

— Джоан! — сказал он с напором. — Неужели ты думаешь, что я могу оставаться в стороне, будучи уверенным, что Элойсо и Бел лгут? У нее нет прав на плантацию. Здесь замешаны интересы и других членов семьи. Они надеются на меня…

— Ах да, — вспомнила она. — Ты же вчера встречался с Луисом и его матерью.

Мысль о том, что у нее здесь могут оказаться родственники, почему-то пугала. Странные люди жили в этом странном месте. И со странными склонностями — к обману, ненависти, темным тайнам.

— Что… что они из себя представляют?

Харви одобряюще сжал ее руку, как будто понимал, что творится у нее в душе.

— Луис производит сильное впечатление. Блондин, голубые глаза, атлетически сложен, крут и поначалу, естественно, был настроен крайне враждебно. Но, поговорив немного, мы с ним сошлись, — признался он. — В основном благодаря его жене, Клер. — Харви рассеянно улыбнулся. — Она беременна. Очень открытая, добросердечная и дружелюбная. Они, кажется, счастливы вместе.

В этом Джоан им позавидовала.

— А мать Луиса, сестра Элойсо?

— Долорес? — Харви задумчиво прищурился. — Я бы сказал, озлоблена. Горой стоит за сына и ненавидит брата. Не может спокойно упоминать его имени.

Джоан побледнела.

— А ты… — Голос ее задрожал. — А ты сказал Долорес и Луису, что, по твоему мнению, я дочь Элойсо?

— Да, сказал, что уверен в этом. Долорес была в шоке. Как мне показалось, она не сомневалась, что претензии Бел несостоятельны.

— И сама надеялась получить наследство, — заключила Джоан. — Но, послушай, Элойсо ведь может завещать все случайному знакомому или даже приюту для кошек.

— Нет, ни за что. Элойсо принадлежит к старинной испанской фамилии, очень гордится предками и беспокоится о потомках. Он оставит плантацию только тому, в чьих жилах течет его кровь. Предпочтительно своему наследнику по прямой, — твердо добавил он.

Ясно: Харви имел в виду ее. Подобная перспектива отнюдь не радовала.

— Но почему ты так уверен в том, что Элойсо — мой отец? — спросила Джоан.

Сочувственно глядя на нее, Харви слегка коснулся пальцами серебряного медальона, висевшего у нее на шее.

— Потому что на фотографии внутри него изображена жена Элойсо, — просто ответил он. — Нет никаких сомнений.

У Джоан задрожали губы. Да, это неоспоримое свидетельство.

— Тогда мы должны увидеться с Элойсо, поговорить с ним, — нервно сказала она.

— В этом нет никакой необходимости…

— Но этот человек может оказаться моим отцом! — возбужденно воскликнула она. — Хотя, бог свидетель, я бы все отдала, лишь бы по-прежнему считать моими родителями Самнера и Рейчел и никогда не слышать об Элойсо де Месонеро!

— Дорогая, — успокаивающе сказал Харви, целуя ее в висок, — он не станет слушать, что бы мы ему ни сказали. Подождем результата анализа.

— Я не могу ждать, — возразила она с раздражением. — Мне нужно увидеться с ним. Я покажу ему медальон, расскажу свою историю и посмотрю, что он на это ответит. Пожалуйста, Харви! — взмолилась она с блестящими от слез глазами. — Прямо сейчас. Давай покончим с этим раз и навсегда!

Пока она не передумала, пока не попросила Харви увести ее домой и не выкинула из головы само существование де Месонеро.

— Прямо сейчас. Сию же минуту!

Харви долго думал, прежде чем ответить, и, когда заговорил, стало ясно, что слова даются ему нелегко.