Позволь мне согреться

– Дамочка? Вы по делу? Хотите на кого-то заявить? – наконец обратился ко мне один из стражей со снисходительной улыбкой. – Это вам к своему квартальному надо.

Пришлось, тяжело вздохнув, решиться и шагнуть на территорию, которую лично мое богатое воображение рисует местом пыток и ужасов.

Протянув стражу контракт с печатью этого ведомства, я представилась:

– Я Мишель Диль, новый медиум департамента. Прибыла к месту службы.

– Вы медиум? – удивился второй, до этого молчавший и равнодушно рассматривавший меня страж.

Пришлось поднять вуаль и взглянуть ему прямо в глаза. Полыхнуть, профессионально говоря, вещественными доказательствами.

– Проходите, маги Диль, вас приказано пропустить.

Спустя пять часов, можно сказать весь рабочий день потратила, я стояла перед тем самым «черным» особняком, переваривая знакомство с опасным департаментом…

В служебной канцелярии меня встретили крайне недружелюбно, причина выяснилась чуть позже. Оформлявшая мои документы, здесь это называется поставить на довольствие, делопроизводитель в компании с финансисткой, в нашей академии такую называли счетоводом, – две великовозрастные «карги», откровенно высказали свое «фи». Слишком молодая девица, выскочка, деревенщина из Дершира такого содержания, как я выбила для себя, не заслуживает. Мои способности медиума, по мнению этих заслуженных канцелярских дам, однозначно переоценены.

В выяснении отношений – кто чего достоин – поучаствовали все, без исключения, местные призраки бывших служащих. Похоже, обе старые перечницы им при жизни крови попили. Но вскоре «властительницы» пера и бумаги чуть не позеленели с досады, потому что призраки охотно поделились со мной фактами о некоторых здешних злоупотреблениях. Соответственно, меня обмишулить, как говорят в Дершире, канцелярским крысам, это уже призраки так выразились, не удалось.

Зато сразу после оформления моих документов, где были вновь прописаны все пункты контракта, с учетом оплаты сверх рабочего дня, мной занялась служащая по расквартированию из интендантской части. И с этой неожиданно милейшей женщиной мы пару часов выбирали мне жилье на ближайших улицах. Причем, по совету Жиневы Мень, как она представилась, сразу постоянное жилье, чтобы его выкупить, раз условия контракта позволяют оформить заем.

И вот на улице Маршала Бибирико как раз и оказались две небольшие квартиры, которые я могла бы купить с учетом их стоимости. И одна из них – в том самом старинном доме с горгульями, с первого взгляда приглянувшемся.

– Маги Диль, вы уверены, что хотите здесь жить? – удивилась Жинева.

Как я и предполагала, в маленькой части дома было полноценное жилье для семьи из трех-четырех человек. Входная дверь открыла взгляду прихожую, небольшую, но уже меблированную старинным дубовым шкафом для верхней одежды и обувницей, банкеткой, чтобы сесть и разуться, и незатейливой полочкой для ключей и разных нужных мелочей типа зонтика и перчаток. Неожиданностью стало зеркало в половину человеческого роста, тоже старинное, в потемневшей бронзовой раме с лиственным узором и подсвечниками. Наверное, его повесили сюда либо за ненадобностью в другом месте, либо добавить освещения темному помещению.

За прихожей я осмотрела туалетную комнату, затем приличного размера гостиную или столовую, потому что с обеденным столом и дверь из нее ведет на кухню. Целых два окна с видом на красивый цветущий сад, но несколько запущенный. По словам Жиневы, сад принадлежит хозяину всего особняка. Мебель здесь тоже оказалась старинная, но крепкая на вид, кажется, из темного дуба. Хоть и выглядит мрачновато, зато солидная и добротная. Кухоньку я нашла маленькой и запущенной. Наверное, хозяйничала на ней не особо увлекавшаяся приготовлением еды женщина. Как и я собственно. Дома почти все время мама готовила, а потом мне пришлось самой кашеварить. И признаться, не очень охотно и успешно.

На второй этаж ведет деревянная лестница, поскрипывающая, неширокая, но и не узкая. Как я и предполагала, вверху были три комнаты. Ванная и две спальни. Причем одна махонькая комнатка, а вторая – просторная, с гардеробной. Видимо, за счет первой спальни гардеробную и выгадали. Весь второй этаж был буквально залит солнечным светом, даже темная мебель не казалась мрачной, как внизу.

– На этой кровати умерла госпожа Цинива, – сообщила Жинева. – Ее супруг долго служил в департаменте и за свои боевые заслуги получил эту квартиру в пожизненное пользование. И хотя умер раньше своей супруги, ее не посмели выселить, а позволили дожить до очень, очень глубокой старости.

– О, а когда она умерла? – поинтересовалась я, оглядываясь и прислушиваясь к магическому фону, но призраков не обнаружила.

– Две недели назад, но квартирку уже вернули в картотеку департамента для дальнейшего использования.

– Странно, что сюда еще никого не поселили, неужели нет нуждающихся? Может с квартирой какие-то проблемы? – я попыталась выведать о подводных камнях, улыбнулась и добавила в голос недоумения: – Место расположения отличное и сам дом очень… надежный… И стоит, вы сказали, вполне по-божески.