Позвольте вас подставить

И тут он услышал в конце коридора шаги и двинулся вперед. Проходя мимо курилки, как обычно, равнодушно кивнул примолкшим подружкам, но услышанное не давало ему покоя. Вначале он был несказанно возмущен тем, что эти стервы крадут деньги у собственных мужей и присваивают. Мелькнула даже злорадная мысль позвонить Татьяниному мужу и сообщить об этом. Но, поразмыслив, Александр Петрович решил, что все можно сделать гораздо лучше. Для этого следовало только навестить Прошакову в период ее мнимого исчезновения, пока она еще не объявилась. И вообще, для начала не суетиться, а убедиться, что все будет так, как понял Бобрищев и как решили подруги.

Так все, собственно, и случилось. Когда Татьяна через несколько дней не явилась на работу, а Маша в ответ на расспросы только непонимающе пожимала плечами, он понял, что задуманное свершилось. И теперь ему предстояло обмозговать, как самому лучше совершить то, что не давало ему покоя с момента, как он услышал разговор подруг.

У Татьяны были деньги. Причем не ее, чужие деньги! Пускай мужа, но все равно не ее и взяла она их без спроса. А знают об этом только Маша и он, Александр Петрович. И о том, где она сейчас находится, тоже знают только они вдвоем. И Татьяне очень не захочется, чтобы об этом узнали все, а особенно муж, на которого и был рассчитан весь этот водевиль. А Бобрищеву деньги нужны, очень нужны! Ведь надо расплачиваться с «Книгой», надо на что-то жить, надо решать жилищный вопрос… О-ох! И что случится с Татьяной, если она с ним поделится? У нее-то положение гораздо лучше! Живет в благоустроенной квартире вдвоем с мужем, практически на его обеспечении… И вообще, что о ней думать? Она поступила плохо, мужа кинула, вот пускай теперь и расплачивается за грехи! В конце концов, не может же она не понимать, что лучше потерять часть, чем всю сумму. И Александр Петрович все и не станет требовать, а по-честному – половину. Справедливо? Бобрищев считал, что очень даже справедливо. И, приняв решение, стал готовиться к разговору.

Собственно, идти нужно было сразу, но, во-первых, в день исчезновения Татьяны его на работе не было, так что он узнал об этом позже. На следующий день у него были неотложные дела… И наконец он выбрал время. Узнать адрес Маши Кудрявцевой не составило труда – он был в секретариате, в базе данных компьютера, стоявшего на столе. И получив его, Александр Петрович отправился на Соборную улицу.

Время он выбрал удобное – обеденный перерыв. Правда, он длился всего час, но Бобрищев считал, что его вполне хватит для разговора. Чего там тянуть, когда и так все понятно? Он понимал, что Татьяна на звонок не откроет, поэтому, постучав, сразу же произнес довольно четко:

– Татьяна, открой, я знаю, что ты там.

Некоторое время ничего не было слышно, однако Александр Петрович прямо-таки кожей ощущал повисшее за дверью напряжение. Чтобы развеять сомнения Прошаковой, он продолжал:

– Татьяна, я все знаю! Если не хочешь, чтобы здесь появился твой муж вместе с милицией, лучше открой. У меня к тебе разговор.

Еще несколько секунд длилась напряженная пауза, затем входная дверь тихонько приоткрылась, и Бобрищев вошел внутрь. Прошакова стояла у стены и настороженно-прищуренным взглядом пронизывала его насквозь.

– Что надо? – хрипловато спросила она.

– Я же сказал, поговорить, – сказал Александр Петрович и прошел в комнату.

Татьяна метнулась за ним и там встала к стене, скрестив на груди руки.

– Откуда вы узнали, что я тут? – отрывисто спросила она. – Маша сообщила?

– У вас слишком болтливые языки, девушки, – пояснил Бобрищев, усаживаясь на диван. – За них вы и можете пострадать. Но я не хочу этого. Наоборот, я хочу, чтобы все уладилось мирно. Поэтому я и пришел.

– Не понимаю, – вздернула длинный нос Прошакова и переместилась к противоположной стене, подперев теперь ее.

– Я объясню, – махнул рукой Бобрищев и хмуро сдвинул брови. – Ты ведь задумала осуществить план, надо признаться, не очень красивый. А у меня есть свой. Вот их и надо совместить, вернее, осуществить мой, а свой ты уж как-нибудь потом…

– Опять не понимаю! – в свою очередь нахмурилась Татьяна, не чувствуя в словах Бобрищева ничего хорошего.

– Деньги давайте, девушка, – не повышая голоса, сказал Александр Петрович. – Деньги. Те, которые у мужа свистнули.

– Какие деньги?

– Я, по-моему, понятно выразился – которые у мужа свистнули, – пожал плечами Бобрищев.

– С какой стати? Ты что, Петрович, с ума сошел? – Глаза Татьяны округлились, она отодвинулась от стены и сделала движение в сторону Бобрищева.

– В противном случае знаешь сама, что будет. Весь твой план – к черту, муж узнает, будут неприятности. – Александр Петрович перечислил все это равнодушным, будничным голосом, как будто рассказывал очередному клиенту, что и как поломалось в его компьютере и сколько надо заплатить за ремонт.

– Ничего я тебе не дам, – резко дернулась Татьяна. – С какой стати? Ты хоть знаешь моего мужа?

– Не знаю. И в принципе знать не хочу, – отмахнулся Бобрищев. – Мне деньги нужны. Так что не отвиливай, давай лучше по-хорошему.