Позвольте вас подставить

– Да бросьте вы, Мария Афанасьевна! – горячо заговорил Юра. – Как будто вы взяли эти деньги! Глупости какие! Где они у нее лежали?

– Она говорит, что сунула их в сервант, под блюдце! – жалобно сообщила Мария Афанасьевна.

Юра круто повернулся к Ольге Андреевне и, решительно рубанув рукой воздух, заговорил:

– Значит, обманывает она! Кто в такие места деньги кладет? Ну нужно, наверное, в другое место куда-нибудь, что это такое – сервант?! Я вот, например, куда все время деньги прячу? В карман! Вот они у меня всегда здесь, с собой, вот!

Для наглядности Юра расстегнул «молнию» на левом кармане своих спортивных брюк, вывернул его, достал пачку купюр различного достоинства и потряс ею в воздухе.

– Да убери ты их, Юра, подальше, – с улыбкой посоветовала Ольга Андреевна. – А то, не дай бог, увидит кто, еще и у тебя украдут.

– Да кто у меня здесь украдет?! – негодовал Юра.

Ольга Андреевна ничего не сказала, только выразительно скосила в глаза в сторону, туда, где была квартира Лели с Колей. Юра, вспомнив, какой сомнительный контингент посещает супругов, убрал деньги.

– И все равно! – продолжал он. – Не может такого быть! Я тоже думаю, что эта Татьяна врет!

– Врет, врет! – подхватила Мария Афанасьевна. – Да еще так нахально! А какой овечкой прикидывалась! Вот уж не ожидала! Пятнадцать лет ездила! Дожила я на старости лет!

– С другой стороны, зачем ей врать? – задумчиво спросила Ольга Андреевна.

– Так ты что, хочешь сказать, что это я взяла? – возмутилась старушка.

– Да нет, – отмахнулась та. – Никто на вас не говорит. Просто с чего бы Татьяне вздумалось весь этот сыр-бор затевать? Вспомните, Мария Афанасьевна, может быть, к вам заходил кто-то посторонний?

– Никто не заходил… – начала было категорически качать головой бабка, но, вдруг осекшись, задумалась. – Одним словом, я не брала ничего! – с обидой закончила она.

Скрипнула калитка, и во дворе появилась сама виновница скандала, Татьяна Гриценко, невысокая крашеная блондинка лет сорока, в очках, одетая в шорты и спортивную футболку, с усталым, несколько увядшим лицом. Следом за ней прошел парень лет семнадцати, нагруженный двумя огромными сумками. Татьяна чуть приостановилась, увидев собравшихся жильцов, сразу умолкнувших при ее появлении, вежливо кивнула всем и направилась к дому. Видимо, она слышала последнюю фразу, потому что на лице ее появилась презрительная усмешка. Едва за Татьяной и ее сыном захлопнулась дверь, как Мария Афанасьевна продолжила:

– Я, говорит, с мужем приеду разбираться! Испугала она меня своим мужем! Я всю жизнь копейки чужой не брала, все это знают! Мне всегда все доверяли, а теперь она меня стращать вздумала!

Армянин, нахмурившись, кивал, Ольга Андреевна неопределенно глядела куда-то вдаль. Тут во дворе появилась еще одна соседка, Галина Федоровна – невысокая, уже пожилая, но еще крепкая женщина с пучком седых волос, в цветастом платье, поверх которого был надет синий фартук. Она вышла во двор, держа в руках несколько больших эмалированных ведер, вставленных одно в другое. В верхнем лежали крупные, спелые помидоры. Поздоровавшись, она подошла к окошку и, наклонившись, положила в фартук несколько штук, протянув их Ольге Андреевне.

– На, Оля, режь салат на ужин, – переводя дух, сказала она.

– Да что вы, спасибо, – принялась благодарить та. – То и дело нас подкармливаете.

Галина Федоровна махнула рукой.

– У меня их полно, – на сильном окающем наречии проговорила она. – Это вот те, что сегодня не распродала, а завтра еще поспеют. Вон кусты какие вымахали! – Она кивнула на свой огород, засаженный всевозможными овощами и содержащийся в образцовом порядке.

Мария Афанасьевна осторожно заглянула в ведро и откашлялась, но Галина Федоровна уже собралась проходить в дом. Однако Юра остановил ее.

– Слышала, Галя, какая история у нас в обед приключилась? – возмущенно начал он.

– Ничего я не слышала, я с утра на базар ушла, – поправляя косынку на голове, ответила соседка.

Мария Афанасьевна стояла, опустив взгляд в землю, и, казалось, совсем потеряла интерес к тому, что произошло непосредственно с ней. Но Юра, эмоционально жестикулируя, уже принялся рассказывать сам. Галина Федоровна, чуть сдвинув брови, выслушала, потом как-то неопределенно улыбнулась и, покачав головой, прошла к себе. Она ничего больше не сказала, не сделала никаких комментариев. А когда скрылась из глаз, Мария Афанасьевна, проворчав что-то себе под нос, вдруг сказала:

– Заняла мой погреб и ходит королевой!