Позвони мне

Об этом никто и нигде не желает серьезно говорить. Евреи не подымают этот вопрос вследствие неподдающихся осмыслению масштабов потерь. Остальные молчат из ложного страха, чтобы каким-нибудь нечаянным образом не обидеть евреев и не вызвать на себя шквал всегда имеющихся наготове обвинений в антисемитизме. Вот так и живем – торжествуем, рыдаем, рвём на себе волосы и не утруждаем себя разобраться, что же происходило в действительности в середине двадцатого века, что не поделили между собой цивилизованные люди, зачем немцы подвергали истреблению древний библейский народ.

В основе фашистской идеологии – любой, не только германской – лежит упование на национальную исключительность, так сказать, на расовое превосходство избранных. Когда Адольф Гитлер пришел к власти и окончательно уверовал, что в жилах его однопартийцев течёт несказанно голубая арийская кровь, он с удивлением обнаружил целую череду претендентов на национальную исключительность, которые также пребывают в иллюзиях относительно особых достоинств своей благородной крови.

Беда, однако, в том, что никакая исключительность в принципе не может мириться с конкурентами, ибо не предполагает наличия ещё каких-либо соискателей. Иначе это уже не исключительность, а обыкновенная коммунальная тусовка. Стало быть, все другие исключительности, окромя немецкой, оказались в годы Второй мировой войны обречены.

Нравится это кому-то или нет, но первыми в ряду претендентов на национальную избранность всегда оказываются евреи. Так уж повелось. Во-первых, о богоизбранности этого народа предостаточно наговорено в Библии. Это не удивительно, ведь книгу составляли сами евреи. Другая, несомненно боговдохновенная, книга, Коран, о еврейской богоизбранности безнадежно умалчивает. Во-вторых, и это самое главное, у каждого еврея припасен в памяти длиннющий список представителей его национальности, которые сделались украшением рода человеческого. Этот список – сущее искушение для желающих раздуть свое национальное превосходство до масштабов кровной, биологической исключительности.

Современный культурный человек являет собой продукт общественный. Культура не есть нечто биологическое, присущее человеку по факту его рождения. Известны случаи полного одичания людей, когда они оказывались вытесненными из культурологической среды. Нет ничего плохого в том, что люди гордятся своей национальной культурой и лучшими ее представителями, но при этом необходимо иметь ясное представление о том, что есть действительное национальное достояние.

До Октябрьской революции в Петербургской консерватории вёл педагогическую деятельность по классу скрипки выдающийся профессор Леопольд Ауэр. Ауэр оказался в чрезвычайно благодатной музыкальной среде, как раз в период ожесточённого соперничества между представителями «Могучей кучки», во главе с Балакиревым, и консерваторцами, группировавшимися вокруг Рубинштейна. Ауэр примкнул к лагерю консерваторцев. У него завязалась большая дружба с Рубинштейном, Давыдовым, Чайковским. Профессору удалось создать уникальную школу скрипичного исполнительского искусства. Выпускники его класса определили уровень инструментального мастерства на весь двадцатый век – по ним оценивали остальных музыкантов, они сделались мерой вещей. То были Яша Хейфец, Мирон Полякин, Ефрем Цымбалист, Миша Эльман и ещё много блестящих имен. Кроме артистичного, виртуозного владения скрипкой, этих людей объединяло одно непреложное качество – все они были евреями.

Однако в мировой искусствоведческой литературе школа Ауэра рассматривается как выдающееся явление русской музыкальной культуры. И это абсолютно справедливое суждение, потому что все названные талантливые люди были носителями и выразителями русского музыкального мироощущения, они были продуктом той общественной культурной среды, которая вскормила их и вознесла к творческим олимпам.

В нашей стране подозрительно часто любят распространяться о необычайной музыкальной одарённости украинского народа. Мне представляется, что немузыкальных народов не существует по определению. Но вот о чём не худо призадуматься: почему украинская культура, при наличии таких-то талантов, не сподобилась предъявить миру по-настоящему великого композитора, произведения которого пользовались бы широкой популярностью у серьёзных музыкантов? Ведь вы не сыщете во всём мире ни одного уважаемого симфонического оркестра, в чьём репертуаре была бы представлена украинская классика. Происходит это вовсе не потому, что в искусстве существует мировой антиукраинский заговор; просто высокой нашей классической музыкальной культуры не существует в природе.