Из небольшой царапины, все-таки оставленной изогнутым лезвием на чешуйчатой коже Великого Духа, выплеснулась темная и вязкая субстанция, похожая на густой деготь и задымила, медленно чадя и рассеиваясь в воздухе.
- Да ну нах… - Ошеломленно выругался Кощей, недоверчиво разглядывая Великого Духа. - Ерёма? Ты? – Наконец растеряно выдавил он, так и не узнав старого приятеля. Продолжая разглядывать Крылатого Змея, Кощей шагнул к нему, но, споткнувшись о болтающийся под ногами Портальный Камень, рухнул. Лишь по счастливой случайности он в падении не пропорол выставленным вперед Мироедом перепугавшегося до усрачки обмельчавшего Мирового Змея, превратившегося с момента их последней встречи в жалкого Великого Духа.
- Я, Кощеюшка, я! – проблеял Крылатый Змей, чудом избежавший развоплощения от меча Бессмертного.
Великий Дух слегка раздался в размерах, стремясь хотя бы сравняться величиной со своим очень старым приятелем-знакомцем, чтобы поговорить «на равных». Его плавные змеиные черты слегка исказились: исчезли металлические крылья, тупая морда раздалась вширь, приобретая «брутальную угловатость», а чешуя, утратившая металлический блеск, «поросла» многочисленными ракушками, кораллами и зелеными водорослями.
- Ну, вот - узнаю брата Колю [4]! – Неожиданно для себя вновь воспользовался памятью азиата Кощей.
- Какой, к еб..ям собачьим, Коля?! – недовольно рыкнул раздувшийся, словно надутый гондон, Мировой Змей. – Не Коля, млять! Не Ерёма, к хренам! Ёрмунганд! Сука! – Неожиданно заистерил обмылок Мирового Змея. – Трудно, что ли, запомнить?
- Ага! – словно застукав старого приятеля на чем-то постыдном, победно воскликнул Кощей. – Выучил-таки русский, чепушила безногий [5]! А я говорил: учи, Ерема, русский - в жизни всяко пригодится! И смотри-ка, как в воду глядел! И в правду пригодилось!
- Ёрмунганд я! Ёр-мун-ганд! – Плаксиво «выплюнул» в лицо Кощею Змей, забрызгав Бессмертного тягучей слюной, к тому же пованивающей откровенной мертвечиной.
Но Первому Повелителю Навьев на такую истерическую реакцию старого знакомца было откровенно наплевать. А запах разложения он считал вообще едва ли не родным. Поэтому невозмутимо утеревшись, Кощей ехидно произнес:
- Ну, вот видишь, ты со своим варяжским имечком сам чуть язык не сломал! Да ты прикинь – Ерёма - куда как проще и удобнее в обращении будет! Ничуть не хуже, чем Кощей! Да и от тебя самого не так уж и много осталось. Какой из тебя теперь Ерундян?
- Ёрмунганд! – вновь истерически взвизгнул Змей и неожиданно резко «сдулся» до прежних размеров с характерным «пердящим» звуком.
- Фу, Ерёма, старый ты пердун… - театрально помахивая перед сморщенным носом раскрытой ладонью, язвительно произнес Кощей, так же уменьшаясь в размерах следом за Мировым Змеем. – Похоже, в этом свихнувшемся мире совсем о вежестве забыли…