Позывной «Хоттабыч» 3

Не удержавшись, я закачал толику Силы в свои подрагивающие от возбуждения конечности, прогоняя мышечное старческое бессилие. Конечно, мои слабые мышцы могут не выдержать той нагрузки, которая им будет уготована, но я постараюсь сделать все от меня зависящее в грядущей битве и не облажаться к тому же! Руки престали подрагивать, ноги окрепли, плечи распрямились, а я всего ничего по жилам прогнал. Разбираться с последствиями потом буду, когда дело сделаем.

– Прием-прием, – неожиданно раздался у меня в черепушке мысленный голос Хармана, – вышел на позицию…

– Видишь гада? – поспешно бросил я, уловив недовольный взгляд Кощея, считавшего себя мозговым центром всей нашей боевой операции.

– Вижу, Хоттабыч, – отозвался оберштумбаннфюрер, – тот еще урод…

– Описать сможешь? – подключился Кощей. – Как можно подробнее.

– Покрупнее тебя будет, твое бессмертие. – Вышел на связь и Магистр. – Ростом – метров пять-шесть, если не выше…

– Все же, повыше будет, – уточнил Хартман. – Здоровая тварь, просто жуть берет! – признался он, хоть и трусом, вроде бы, не был. – И еще время от времени он «полыхает»…

– В смысле, «полыхает»? – переспросил я.

– Превращается в огненный силуэт… – ответил Роберт. – С трехминутной периодичностью, – добавил он, видимо, после замера временного промежутка, – по всему его телу словно пробегает волна пламени. А его глаза – постоянно горят огнем, словно две дыры в ад.

– А вообще, он хоть на человека похож? – Продолжал допытываться я. Нужно поточнее узнать, с кем вскоре придется иметь дело.

– Так-то, да, – пришел ответ от немца, – голова, две руки, две ноги…

– Посередине гвоздик? – не сдержался я, но Роберт понял меня с чрезмерной немецкой прямолинейностью:

– Ну, да, болтается у него такая огромная хреновина между ног – почти в половину Кощея!

- Слыхал, твое бессмертие? – Не упустил я возможности слегка «поиздеваться» над гостеприимным Асуром, только произнес это вслух, что не отвлекать «разведку». – Ты у нас, оказывается, и не Гигант вовсе. А так – мелкое недоразумение, всего в пару хреновин Гипериона!

- Я всегда знал, что Первые были куда внушительнее размером, чем все последующие поколения Титанов. – Не понял моего прикола Кощей, или просто не захотел понимать. А может, просто подтряхивает не только нас, смертных, но и условно бессмертных тоже. – Мне довелось мельком увидеть последнего из братьев Кроноса – Океана, – поделился со мной воспоминаниями Асур, – так вот, размер для него совсем не являлся проблемой – он легко мог уменьшиться до единственной капли морской воды, а мог и вымахать до самого неба!

– А наш огненный красавец, случаем, так не умеет? – Этот момент меня немного напряг. Мы и так об этой твари ни черта не знаем, а если он еще и «телескопический», то и вообще, хоть караул кричи…

– Не знаю! – нервно рыкнул Кощей, которому тоже вся эта бодяга была не по душе. – Но ты главное Костыль в него воткни…

– А не сгорит твой Костыль? – спросил я, тиская в руках костяной Артефакт.

– Не должен… – слегка неуверенно ответил Великан. – Главное, чтобы он успел в Энергетическую форму преобразоваться, а уж в таком виде его никакое пламя не возьмет!

– Принято, – кивнул я, засовывая Артефакт под ремень.

– Прием-прием! – Раздался в моей черепушке голос Хартмана. – Он, кажется, начинает засыпать! Зевнул и присел на землю…

Я бросил взгляд на командира, по лбу которого сбегали крупные капли пота. По полной выкладывается Петрович. И, похоже, что его усилия не пропали даром – гигантская начала поддаваться Ментальному внушению,

– Твой выход, старик! – выдохнул Кощей. – Не подведи!

– Спокойно, твое бессмертие! Он сейчас у нас, собака, спляшет! И не маленьких лебедей, нет – железное боле-р-р-ро! Краковяк вприсядку[72]!

И я решительно выбрался из развалин, служивших нам своеобразным штабом. Где бегом, где ползком, чтобы ненароком случайно не засветиться перед засыпающим Гиперионом. Ментальная информация от наших наблюдателей поступала ежесекундно и сплошным потоком.

– Он прилег и закрыл глаза! – Докладывал оберштурмбаннфюрер.

– Ворочается на земле, словно хочет устроиться поудобнее, – вторил ему Магистр.

– Вспыхивает реже… – Это Хартман.