Позывной «Хоттабыч»

— Так точно, товарищ Сталин! — Я расплылся в ответной улыбке. — Мне, хоть и не четыре тыщи лет, как Гасану Абдурахману ибн Хоттабу, но старикан, как говорится, на лицо! И здоровье, и морщины, седина и плешь — все в наличии! Ну и ребята ваши мне тут растолковали, что я, вроде как, тоже типа волшебник-колдун-кудесник… Как его… — Я пощелкал пальцами в воздухе, пытаясь вспомнить мудреное старое слово, но гребаный старческий склероз оказался сильнее.

— Окудник? — подсказал Сталин.

— Точно! Окудник! — обрадовано воскликнул я. — Извините, ярко выраженный старческий склероз, товарищ Сталин! Осталось только научиться этими вашими Силами управлять… Вот, и вылитый старик Хоттабыч получится!

— Обязательно научим, товарищ Хоттабыч! — Вновь улыбнулся Иосиф Виссарионыч. — И инициацию по всем правилам проведем — грех такими кадрами разбрасываться!

— Ох, — печально вздохнул я, — боюсь вас расстроить, товарищ Сталин, но надежды на меня нет никакой. Опасаюсь, что «доходов» от меня не дождетесь — расходы одни…

— Это отчего же? — участливо поинтересовался Сталин.

— Таки возраст, Иосиф Виссарионыч: со дня на день в белые тапки переобуться могу.

Глава 15

— Ну, это вы слишком просто захотели от нас отделаться, товарищ Хоттабыч! — на полном серьезе заявил Иосиф Виссарионович. — Спокойно умереть — это совсем не наш путь, правда, Лаврентий Павлович? — отчего-то спросил вождь наркома внутренних дел.

— Так точно, товарищ Сталин! — тут же отозвался верный соратник. — В такой трудный для страны час просто умереть — непозволительная роскошь для настоящего патриота! Особенно для такого потенциально мощного Силовика!

— Вот! Очень правильная позиция! — Сталин энергично рубанул рукою воздух рукой, и меня натурально едва не размазало по стулу — словно металлический рельс на плечи упал! От вождя хлестануло такой мощью, а он этого «всплеска» даже и не заметил вовсе! А меня едва не в дугу согнуло и со стула снесло!

— Ох еп… — Давление мгновенно исчезло, а Иосиф Виссарионович кинулся мне на помощь. — Медика ко мне! Срочно! — Зычно крикнул он, а я успел заметить «краем глаза» исходящую от него слабую «вибрацию» пространства. Видимо, продублировал голосовой приказ какой-нибудь колдунской примочкой. Вождь опустился рядом со мной на колени и бережно приподнял мою голову с ковра. — Держитесь, товарищ Хоттабыч — сейчас Медик будет! Простите, великодушно — забылся, «зажегся» и выплеснул…

— Не стоит… переживать по такому… мелкому… поводу… — С отдышкой произнес я. Интересно, размозжил он мне все кости, или нет? — Мне одно… так и так помирать скоро… А все, что я мог — ваши Мозголомы из меня вынули…

— Отставить помирать, товарищ полковник! — жестко приказал Сталин и мне, отчего-то, страстно захотелось выполнить этот недвусмысленный приказ. И ведь звание мое вспомнил…

— Есть, отставить… помирать, товарищ Верховный Главнокомандующий! — просипел я, завозившись на ковре. Но сил, чтобы подняться, не хватило.

— Вот, совсем другое дело! — Иосиф Виссарионович положил ладонь на мой затылок, и от него пошел ко мне слабенький поток лечебной Силы, несравнимый даже с воздействием лейтенанта Егорова, не говоря уже о возможностях профессора Виноградова. Да, не Медик Виссарионыч, ой не Медик! Но мне слегка полегчало — спасибо и за это. — Вы нужны своей стране! — продолжал тем временем «забалтывать» меня Сталин. — Вы знаете, что потенциальный Силовик с Резервом, подобным вашему, сопоставим с целым танковым полком?

— А то и дивизионом, товарищ Сталин! — донесся до меня голос Петрова.

— Ну, это смотря, в какой специализации инициироваться. — Это уже Берия.

— Слышал, товарищ Хоттабыч? — произнес Сталин, пристально глядя мне в лицо. — Не время умирать!

— Так я бы с радостью, товарищ Сталин… — От такого напора первых лиц государства я несколько растерялся. — Но… я же… Я старый, выживший из ума хрыч… Натворю еще делов с этой вашей Силой…

— А я в вас уверен, товарищ Хоттабыч! — непререкаемо заявил Иосиф Виссарионович. — Да где носит этого Медика, бозишвили[35]? — по-грузински выругался Сталин, одновременно с открывающейся дверью.

Незнакомый Медик мгновенно подбежал ко мне и приложил руки, окрасившиеся салатного цвета «излучением», к моей многострадальной голове, снимая боль с моих, «побитых жизнью», нервных окончаний.

— Что так долго? — немного резковато спросил вождь, «гипнотизируя» желтым тигриным взглядом слегка «сбледнувшего» с лица Медика.

И готов поставить что угодно, в глазах Сталина «плясали» самые настоящие разряды молний. Воздух сгустился до плотности киселя, что вновь стало тяжело дышать, несмотря на все манипуляции пользующего меня целителя.

— Виноват, товарищ Сталин! — Несмотря на бледность, Медик не потерял присутствия духа. — Если не снимете Давление, я ничем не смогу помочь этому пациенту! — авторитетно заявил он, однако побледнел еще сильнее. Может, от профессиональных усилий, не знаю? Но мужик явно боевой, перед самим Виссарионычем не спасовал! Респект и уважуха ему, как мелкие сопляки в моем мире любили говорить.