Позывной «Леший»

–  Согласен… – кивнул капитан. Потер подбородок и задумчиво произнес… – Было бы намного любезнее со стороны русских, если бы они дали о себе знать в самом ближайшем времени и подальше от Хохбурга. Ведь одним махом все проблемы решились бы. Да, диверсанты здесь были, но они уже далеко… Очень далеко. И это даже плюс нам всем… Поскольку говорит о том, что русские ни сном, ни духом не ведают о готовящемся мероприятии. Иначе ни за что бы не сбросили парашютистов в этом районе. А даже сбросив – не разбежались бы во все стороны, как тараканы.

Гауптштурмфюрер слушал внимательно, но ход мысли Митрохина от гитлеровца ускользал.

Я бы подсказал, но увы… К счастью, сообразил англичанин.

–  Гм… А ведь неплохая идея, дружище Густав. Мои аплодисменты. Господин штандартенфюрер, ваш помощник не зря хлеб ест. Снимаю шляпу…

Зельтцер еще больше растерялся.

–  Что-то из-за всех этих волнений, я совершенно потерял способность мыслить. Чувствую, что вы дело предлагаете, но никак не могу уловить смысл. Не объясните на пальцах?

–  Без проблем… – кивнул Митрохин. – Но, только без посторонних глаз и ушей.

Гестаповец кивнул и поглядел вверх на стены. На мгновение задержал взгляд на любующейся окрестностями замка девушке. Вернее, на чуть развевающейся на ветру юбке. Темно-синяя, отсюда снизу, она казалась черной, как траурное платье. Сглотнул и повернулся к башне на углу противоположной стены.

–  Как скажете. Но сперва, предлагаю, выпить еще по рюмке. За лучшее взаимопонимание.

–  Можно… – поддержал я на этот раз предложение немца.

–  А я предлагаю еще раз помянуть наших боевых товарищей, – громко произнес Митрохин. – Они не зря погибли. Мы победим! Враг будет разбит! Победа будет за нами.

–  Отличный тост. Хорошо сказано… – изобразил аплодисменты гестаповец. – Душевно… Доктору Геббельсу наверняка понравилось бы. Господа, не сочтите за лесть, но я благодарен судьбе, что она свела меня с такими людьми. Ваше здоровье! Прозит!

Глава десятая

На стене ветерок ощущался сильнее, и было совсем не жарко. Это хорошо… Шутки шутками, а две рюмки шнапса, после бокала пива, совсем не тот напиток, который обостряет разум. А именно сейчас от трезвости рассудка, способности взвешивать и подбирать нужные слова, зависело очень многое.

–  Ты уверен? – только и успел я спросить Митрохина, за те несколько секунд, что мы поднимались по лестнице, чуть-чуть опережая остальных. Как известно, идущие спереди хорошо слышат разговор людей, находящихся у них за спинами. Даже негромкий…

–  Да… Уверен. Он не откажется. Я уже хорошо изучил характер фрица.

–  Добро… Действуй.

–  Итак, господа… – гауптштурмфюрер широко развел руки, как бы демонстрируя, что мы здесь одни и можем говорить откровенно. – Внимательно слушаю.

–  Помните, Адольф, вы говорили о том идиоте, который заснул за рулем грузовика, благодаря чему, вашему коллеге из Штудгарда удалось обезвредить диверсантов? – спросил Митрохин.

–  Конечно… – кивнул тот. – Но, какое отношение это имеет…

–  Секундочку… – жестом остановил капитан немца. – У меня такой вопрос… Что, если это не глупая случайность, а знак свыше? Давайте представим на секундочку другой расклад. Водитель не уснул и мост остался цел? Чем бы в этом случае закончилось преследование? Ваше мнение, господин гауптштурмфюрер?

–  Гм… Какое еще мнение? Дураку ж понятно – ушли бы русские.

–  И не только ушли! – поднял указующий перст англичанин, присоединяясь к разговору. Такое впечатление, что они с Василием Семеновичем заранее всю партию на два голоса расписали. – А переправившись на другой берег, они бы взорвали за собой мост. Чтобы отсечь погоню.

–  Да, – кивнул я. Чтоб не стоять молча.

–  И в итоге, – подвел баланс Митрохин. – Мост все равно был бы уничтожен. Но майору Дитриху пришлось бы докладывать в Берлин не об успешном завершении операции, а о ее провале.

–  Я же говорю, фатум… – вздохнул гестаповец. – Повезло…

Помолчал немного, потом мотнул головой.

–  Но я все равно ничего не понял… Какое отношение тот мост имеет к нашей проблеме?

–  И все-таки вы тугодум, дружище… – недовольно пожевал губами Митрохин. – Вам непременно надо все изложить прямым текстом. А еще лучше, в виде приказа. Честно говоря, Адольф, узнав о вашем… вашей пристрастии к фотографии, в Берлине начали считать вас человеком инициативным. Способным на поступки. А в личном штабе рейхсфюрера и контрразведке это качество высоко ценится. Гораздо выше тупой исполнительности.

–  Господа! – взволнованно вскричал немец. – Клянусь Богом, все так и есть! Я способен… очень на многое! – потом опустил взгляд и негромко прибавил. – Но, черт возьми, именно в данную минуту, я немножко растерялся. Подскажите. Буду вам чертовски обязан.

–  Гут… – это снова моя реплика. Нельзя же только молчать. В общем, я догадывался, что задумал капитан, но до конца уверен не был. Все же эта затея граничила с предельным нахальством. Но, в то же время, давала шанс исправить ситуацию.

–  Хорошо, дружище… – Митрохин посмотрел на англичанина. – Генрих, вы объясните, или мне это сделать?