Позывной «Оборотень»

Быстро уложив в него все свои пожитки, он навалил сверху всё трофейное оружие и, вытащив поклажу на лестницу, вытолкал следом девчонку. Установив в логове растяжку, он выбрался на улицу и, закинув тяжёлый баул на здоровое плечо, решительно зашагал куда-то в глубь развалин. То и дело спотыкаясь и оскальзываясь на мёрзлых камнях, Таня вприпрыжку поспешила следом, боясь потерять его в быстро сгущающейся темноте.

Сделав несколько поворотов, Никита нырнул в какие-то развалины, чем-то там хлопнув, принялся разбирать завал из кусков железа и деревянных щитов. Удивлённая Татьяна смогла только растерянно охнуть, когда рассмотрела, что именно стоит за этим завалом. Это оказался самый настоящий джип. Не большой, но судя по эмблемам, совсем не «паркетник». Для совершенно не разбиравшейся в машинах девушки эмблемы ничего не значили, но надпись, четыре на четыре, говорила сама за себя.

Этот «Судзуки-самурай» Никита нашёл брошенным на дороге. Владелец умудрился каким-то образом пропороть сразу три колеса и попросту бросил машину. Отыскав в развалинах подходящую резину, парень привёл его в порядок и спрятал, что называется, на всякий случай. И вот такой случай настал. Загрузив в багажник баул, Никита быстро разобрал лично устроенный завал и, прыгнув за руль, запустил двигатель.

Коротко скрежетнув, двигатель запустился, и джип тихо заурчал, словно большой сытый кот. Выскочив из машины, Никита отбросил ещё пару досок и, осмотревшись, скомандовал:

– Садись, поехали.

Кивнув, девчонка галопом кинулась к правой дверце машины и, резко распахнув её, растерянно замерла. Даже ей стало понятно, что машина эта не совсем простая.

– Нет уж. За руль я сам сяду, – фыркнул Никита, одним движением разворачивая её и подталкивая к другой стороне машины.

Только теперь Таня сообразила, что здесь было не так. Это был автомобиль с правым рулём. Едва дождавшись, когда девчонка заберётся на сиденье, парень включил передачу, и джип выкатился из убежища. Не включая фары, Никита уверенно гнал машину через разрушенный город, всматриваясь в дорогу, едва освещённую взошедшей луной.

– Ты хоть видишь, куда несёшься? – недовольно фыркнула Таня, в очередной раз едва не прикусив язык на ухабе.

– Рот не разевай и держись крепче, – огрызнулся Никита, сосредоточенно вертя баранку.

– Может, лучше фары включить? – не удержалась от совета девушка.

– А может, тебе лучше помолчать? Хочешь, чтобы по свету фар начали из гранатомётов лупить?

– Кто? – испуганно икнула Таня.

– Всё те же, – огрызнулся Никита, лихо вписываясь в поворот и едва не ставя машину на два колеса.

– Может, хоть скорость сбросишь? Я себе уже всю голову и зад отбила.

– Обо что? Сиденье и крыша мягкие, – не понял её юмора Никита.

Сообразив, что своими разговорами она только отвлекает его от дороги, Таня замолчала и ещё крепче вцепилась в поручень. Вырвавшись из города, Никита ещё поддал газу, и небольшой автомобильчик стремительно помчался прочь от развалин. Но долго молчать девчонка не умела по определению. Убедившись, что основная опасность осталась позади, она откинулась на спинку сиденья и, повернувшись к парню, спросила:

– А куда мы так несёмся?

– Подальше от города. Вот сотню вёрст проскочим, и можно будет на отдых встать. Главное, чтобы дорога целая была. Не хочется по лесным буеракам ночью ползать.

– Нет, я имею в виду, куда именно? В смысле в какое место?

– Ты, не знаю. А я попробую на южную границу податься.

– А мне что делать? – растерялась девчонка.

– Ты издеваешься? – чуть не взвыл парень. – Откуда мне знать, что тебе делать дальше? В конце концов, это твоя жизнь, и только ты можешь это решать. Я с собой самим-то разобраться толком не могу.

– И поэтому ты решил снова ехать на границу? – осторожно спросила Таня.

– А куда ещё? – ответил он вопросом на вопрос. – Для всего мира я давно уже умер. Ни родных, ни друзей. Война у меня всё отняла. Даже собственное имя.

– Это как?

– Не важно. Забудь об этом, – быстро ответил Никита, уже пожалев, что начал говорить.

– А куда именно ты ехать собираешься?

– Я же сказал, на южную границу.

– Это в пустыню, что ли?

– Почему обязательно в пустыню? И где это ты в России пустыню нашла? Граница длинная. Где-нибудь да пристроюсь.

– И чего делать будешь?

– То же, что и делал. Оккупантов уничтожать. Всё равно я ничего другого делать не умею.

– В каком смысле?

– Что в каком смысле?

– В каком смысле ничего больше делать не умеешь? Машину же починил.

– По-настоящему. Профессионально. А так, для себя, многое делаю, – пожал плечами Никита и, не удержавшись, чуть слышно зашипел сквозь сжатые зубы.

Раненое плечо отозвалось на этот жест противной, ноющей болью. Изменённый метаболизм парня легко справлялся с подобными ранениями, но для заживления нужно было удалить пулю. И сейчас ему нужно было уехать как можно дальше от города.

Он гнал машину до самого рассвета. Выбрав место, он съехал с дороги и, загнав машину в кусты, достал из багажника походную аптечку. Разложив её на капоте машины, он жестом подозвал к себе девушку и, вручив ей зажим, сказал, поворачиваясь спиной:

– Дырку в плече видишь?

– Ага.