Позывной «Оборотень»

– Осторожно вводишь в неё зажим и нащупываешь пулю. Потом хватаешь и тянешь. Но прежде чем тянуть, убедись, что нашла пулю, а не одну из моих костей.

– Я не смогу, – испуганно всхлипнула Таня. – Я крови боюсь.

– Здрасьте, приехали. У тебя чего, кровотечений не бывает? – растерялся Никита.

– Так это у меня. Своей-то крови чего бояться? А тут в открытой ране ковыряться.

– Не ной. Делай, что говорю.

– Тебе же больно будет.

– Будет, но не так сильно, как сейчас. Так что не бойся и просто делай, что говорю.

– А как я узнаю, что это пуля, а не кость?

– Осторожно постучишь по ней. Я тебе по звуку скажу, что нашла, – криво усмехнулся Никита, чувствуя, что плечо заранее начинает ныть.

Тяжело вздохнув, Таня закусила губу и принялась осторожно вводить зажим в рану. Чувствуя каждый миллиметр инструмента, Никита только крепче сжимал зубы и кулаки. Убедившись, что зажим во что-то упёрся, Таня дрожащим голосом спросила:

– Он упёрся, как мне стучать?

– Просто вытяни чуть назад и резко толкни вперёд, – ответил парень звенящим от напряжения голосом.

В следующую секунду он чуть не взвыл от боли. Выполняя его команду, девчонка несколько перестаралась, но зато теперь Никита был полностью уверен, что пулю она нашла. Металлический стук в его теле прозвучал звонко. Так мог стучать только металл, столкнувшийся с металлическим же препятствием.

– Разводи концы и попытайся зацепить её, – приказал парень, медленно покрываясь потом от боли.

– Есть, ухватила, – пискнула Таня, держась за кольца зажима двумя руками.

– Тяни.

– Не могу. Сил не хватает, – ответила девушка, пытаясь вытянуть зажим.

– Упрись как следует и ни в коем случае не выпускай зажим из рук, – ответил Никита, всем телом медленно подаваясь вперёд.

Испуганно всхлипнув, Таня изо всех сил упёрлась ногами в землю и вскоре увидела, как зажим медленно вылезает из раны. Рыча от боли, Никита резко дёрнулся вперёд и, избавившись от пули, облегчённо вздохнул:

– Всё. Получилось.

Но, услышав за спиной глухой стук, растерянно оглянулся. Не выдержав вида хлынувшей из раны крови, Таня грохнулась в обморок, при падении крепко стукнувшись головой о дверцу машины.

– Только этого не хватало, – проворчал Никита, пытаясь закрыть рану тампоном.

В повязке особой необходимости не было. Это он знал, но прикрыть рану до того, как кровь свернётся и начнётся процесс заживления, было нужно. К тому же не мешало бы смыть кровь с кожи. Парень и сам чувствовал запах собственной крови. Для его обострённого обоняния этот запах был словно удар по ноздрям. Он будоражил и заставлял испытывать странные ощущения. А ведь нужно было ещё отмыть сиденье машины. Въезжать в населённые места на машине, испачканной кровью, было просто опасно.

Хоть и кричали СМИ об окончании военных действий, особое положение никто не отменял. На дорогах должны быть патрули, а Никита не понаслышке знал, что солдаты предпочитают сначала стрелять, а потом спрашивать документы. Ко всему прочему документов у него не было. Ни на себя, ни на машину. Спрашивать про бумаги девчонку тоже было глупо. Она бежала из родных мест, прихватив только немного еды, а не документы.

Уняв лившуюся кровь, Никита достал из багажника бутылку с водой и, плеснув немного в лицо девчонке, сделал большой глоток. От потери крови захотелось пить. Застонав, Таня открыла глаза и, посмотрев на парня растерянным, немного расфокусированным взглядом, спросила:

– Ты живой?

– А почему я должен быть мёртвым? – не понял Никита.

– Из тебя кровь так хлынула, что я думала: всё, сейчас от потери крови умрёшь.

– И по этому поводу решила грохнуться в обморок? – усмехнулся Никита. – Вставай. Нужно помыться и машину в порядок привести. Я всё кровищей перемазал.

– Поесть бы, – грустно вздохнула девушка.

– Потом. Сейчас мне нужно, чтобы ты сиденье отмыла. А я пока костром займусь и попробую нам поесть соорудить. Я с сиденьем одной рукой не справлюсь.

– Больно?

– Терпимо, – вздохнул Никита, направляясь к багажнику машины.

Поднявшись, Таня взяла у него бутылку с каким-то моющим средством и щётку и, открыв водительскую дверцу, принялась отмывать сиденье. Убедившись, что девушка занялась делом, Никита достал из машины маленькую газовую плитку и баллон. Быстро разогрев на этой импровизированной кухне пару банок консервов и вскипятив воду, он сыпанул в чайник горсть заварки и, оглянувшись на девушку, сказал:

– Иди есть, а то остынет.

– А ты хозяйственный, – одобрительно пробурчала Таня с набитым ртом. – И как только ты в такую маленькую машинку умудрился столько добра натолкать? А что делать будем, когда бензин кончится?

– Ты можешь хотя бы поесть молча? – растерянно спросил Никита. Но, помолчав, добавил: – Я эту машину почти два года для такого случая готовил. Так что там и бензин найдётся. Но если по дороге какую машину брошенную увидим, придётся остановиться.

– Зачем? – тут же спросила Таня.

– Бензин слить. В нашей ситуации даже литр пригодится. Дорога-то дальняя.

– А можно мне с тобой?

– Куда?

– Ну, туда, куда ты едешь?

– Зачем?

– Мне с тобой спокойнее, – тихо ответила девушка, перестав жевать и низко опустив голову.