Позывные дальних глубин

Все почему-то сразу вспомнили, а ведь на берегу давно буйствует весна. Даже у них в Заполярье наверняка уже зазеленела трава. И распустились первые листочки на хилых деревцах. Кому-то непременно захотелось на выходной махнуть куда-нибудь подальше в сопки, чтобы куропаток, да уток ружьишком попугать, а иной непрочь был бы разбить палатку на берегу заветного озерца. Как водится, рыбку половить, свежим воздухом подышать, тишину береговую послушать… А как хорошо вечерком сидеть у костерка, выпив водочки и закусив чем Бог пошлёт, да петь себе под гитару что-нибудь задушевное.

Кузьма, большой любитель по этой части, обещал дружкам при первой же возможности устроить на берегу прямо-таки «царскую» рыбалку. А уху, которую он посулил сварить лично, живописал с таким профессиональным смаком, что у Егора с Вадимом слюнки потекли. И от всего этого ещё сильнее захотелось на берег, к тихим земным радостям, от которых под водой, казалось уже, стали понемногу отвыкать.

После рискованного противостояния с чужой лодкой жизнь в Непрядовском экипаже снова пошла давно устоявшемся, привычным чередом. Сменялись и заступали вахты, штурман прокладывал курс, механик держал обороты винта, кок стряпал на камбузе. Перемещаясь в глубинном пространстве океана, лодка щупальцами своих локаторов охватывала огромные пространства подводного Нептунова царства. И никакая мало-мальски различимая цель не могла пройти мимо зорких глаз и чутких ушей Пети Хуторнова. Именно от него, как от начальника корабельной связи, ждали теперь сообщения о том, что наконец-то получен вожделенный приказ возвращаться домой. Но «ушастый вундеркинд» на этот счёт хранил молчание, и всему экипажу не оставалось ничего иного, как продолжать упорно надеяться и терпеливо ждать.

Как-то Непрядова попросили зайти в лазарет. Обстановка позволяла, и командир не замедлил спуститься на жилую палубу. Доктор Целиков отчего-то поджидал его в коридоре, стоя у плотно затворенной двери лазарета. Он с таинственным видом поманил Непрядова, приглашая к доверительному разговору.

— Такая вот штука, Егор Степанович, — тихо и грустно проговорил Целиков. — Подтвердились самые скверные предположения и диагнозы.

— Что такое? — встревожился Егор. — Опять началось нагноение?

— С этим как раз всё в порядке, — сказал доктор. — Но у Другана действительно что-то стряслось с головой. А это похуже будет.

— И нельзя хоть как-то помочь?

— А как? Я же не Кащенко и не Сербский. Всего лишь обыкновенный корабельный эскулап. Сделал всё, что мог.

— Понятно, — озадачился командир. — Надо твоего пациента как можно скорее на берег доставить.

— Да, уж надо, — подтвердил Целиков.

— Постараемся найти полынью и снова дадим РДО, — пообещал Непрядов и кивнул головой куда-то в сторону. — Знают же, что у нас больной на борту, а молчат.

— Молчат, — согласился Целиков, осуждающе качая головой.

— На этот раз придётся составить текст в более жёстких тонах, — сказал Егор, собираясь тотчас исполнить своё намерение. Он хотел было вернуться в центральный, но доктор выразительным взглядом попросил задержаться.

— Друган желает непременно вас видеть, — интимно сдержанным голосом вдруг сообщил Целиков.

— Именно меня? — удивился Егор.

— Так точно, как командира лодки, — подтвердил доктор. — Только уж вы, Егор Степанович, как-нибудь помягче с ним, поделикатнее.

— Понимаю, понимаю, — сказал Егор. — Может, хочет сообщить что-то важное?

— Может сообщит, а может и нет, — предположил доктор. — Его всё время этот самый «чёрный человек» беспокоит. Вы уж объясните ему поаккуратнее, что нечистая сила на лодке не водится. Некомфортно ей у нас…

Егор согласно кивнул и отодвинул дверь лазарета.

Штурман дремал в полулежачем положении, покоясь на подсунутых ему под спину и под бока подушках. Лицо у него было донельзя задубевшим, с ввалившимися щеками и впалыми глазницами, на коже пятна от обморожения, припудренные каким-то порошком. Однако Друган сразу же открыл глаза, как только Непрядов приблизился к нему. Но взглядом он скользил мимо Егора, куда-то в пространство за его спиной.

— Я командир корабля, товарищ старший лейтенант, — представился Непрядов. — Вы хотели меня видеть?

— Так точно, — чётко и внятно произнёс Друган, не отрывая взгляда от какой-то точки на переборке.

— Вы что-то хотели мне сказать?

— Наоборот, это вы хотите мне кое-что сказать, — Друган перевел на Непрядова немигающий взгляд. — И даже обязаны мне сказать.

— Но что именно?

— Когда мы, наконец, падать перестанем?..

— Куда падать?

— Будто не знаете! — недоверчиво покосился штурман. — Да вниз же, всё время вниз…

Непрядов как можно мягче улыбнулся и коснулся пальцами забинтованной руки штурмана.

— Уверяю вас, старший лейтенант. Никуда мы не падаем. А вернее, не погружаемся. Вы же понимаете, что все мы находимся на подводной лодке, которая сейчас движется заданным курсом и на определённой глубине, — и кивнул на подошедшего Целикова. — Вот и доктор вам подтвердит.

Целиков широко развёл руками, мол, само собой разумеется.