Позывные Зурбагана

— Можешь на «ты» меня называть. Она бы и не отпустила — ревнивая: задержался где, позвонишь ей, чтоб не волновалась, она сразу: «Чтоб через двадцать минут был дома или можешь совсем не приходить — не приму!» От друзей меня отвадила. В клуб заводской не могу пойти, а я ж пою. В читальню зайдешь, куда там, сразу: «Нет у тебя ни жены, ни дочери». Не верит, что я в читальне. Какой, говорит, там интерес сидеть? А была подписка, так половину списка у меня вычеркнула, даже «Науку и жизнь», любимый мой журнал, не смог подписать. Нет, она бы меня не отпустила ни на какой Байкал. Но я высказал им все, что о них думаю, и они сами меня выгнали.

— Жена с ребенком может потом приехать к вам… к тебе, — сказал я, — если она тебя любит. Кто она по профессии?

— Агроном. Тимирязевский кончила в прошлом году. Работает в гостинице дежурной…

— Почему же?

— В Костромскую область ее распределили. Разве она поедет от матери! Да еще в деревню.

— Зачем же она в сельскохозяйственный поступала?

— Блат там есть у тещи.

— Пусть хоть сто блатов, но если ей агрономия не нужна…

— Теща говорит: «В нонешнее время без диплома никак нельзя». Она же и в гостиницу ее устроила, теща.

Он произносил «тешша».

— Стерва она, моя тешша. Никуда она Ленку не пустит, тем более в Сибирь. И дочку мне не видать как своих ушей.

— А кто она по профессии? — полюбопытствовал я.

— Портниха. Закройщица хорошая. Все к ней прутся. Подарки ей несут. Взятки. А тесть, слесарь-сборщик с нашего автозавода, под башмаком у нее. Тьфу!.. Подремлю я, ребята. Всю ночь сегодня не спал.

Он закрыл глаза и сделал вид, что дремлет. Не по себе ему было. Я подумал, что сколько разводов можно было избежать, если бы молодым прямо в загсе давали ключи от квартиры, отдельной. Пусть самой крохотной, но отдельной, без родни, без соседей.

Так мы втроем и прибыли в Иркутск… Семь часов лёта. Было раннее утро, солнце только что взошло, день обещал быть жарким, на безлюдных улицах оглушительно щебетали птицы. С первым автобусом мы добрались до центра города, позавтракали в только что открывшейся столовой и ровно в девять были у редакции «Восточно-Сибирской правды».

В редакцию я зашел один. Алеша и Женя остались с вещами в небольшом скверике.

Сначала меня гоняли из комнаты в комнату, потом я попал к бородатым парням, которые отлично знали моего отца.

— Посиди пока, сейчас придет завотделом Данилов, он тебе все устроит.

Не знаю, что он мне должен был «устроить», но я послушно присел в уголке комнаты. Мне сунули «Огонек», и я стал его просматривать, но ничего не видел и не понимал. В ожидании своего зава бородачи оживленно заспорили, обсуждая моего отца, пока один из них не кивнул многозначительно в мою сторону. Все тотчас умолкли. Однако я кое-что усек из их разговора: Андрей Болдырев — это тот Болдырев — штучка! Упрям, настойчив и неуступчив! Болдырев уже имеет немало врагов в районе, из них самый для него опасный — директор леспромхоза Чугунов.

Наконец пришел Данилов, в отличие от всех гладко выбритый, худощавый, загорелый и не в джинсах, а в костюме. Узнав, что я сын Болдырева, он несказанно удивился:

— Никогда не слышал, что у Андрея Николаевича есть сын. Скрытный какой! А похож ты на него как! Ну, парень, тебе повезло: ведь Болдырев сейчас в Иркутске. Не волнуйся так, аж побелел. Когда видел отца последний раз?

— Давно. А где он?

— Гостиница «Ангара». Тут недалеко. Все же позвоню ему, а то еще уйдет куда. Ты списался с ним?

— Нет. Прочел о нем в журнале и приехал.

— Это неважно. Присядь пока.

Он набрал телефон и попросил отца подождать в номере.

— Сын тебя разыскивает, — пояснил он, — да, твой сын, из Москвы. Какой сын? — Данилов расхохотался.

— У тебя что, их много? Гм, гм! Так я направляю парнишку. Переволновался он, видно, еле на ногах держится. Привет, Андрей Николаевич!

Он повернулся ко мне:

— Так вот, гостиница «Ангара», это неподалеку, в центре. Комната 303. Да не волнуйся так. Может, проводить тебя?

— Нет, нет! Спасибо. За все спасибо!

Я, чуть не спотыкаясь, бросился к выходу. Такой удачи я не ждал. Отец здесь, в Иркутске, и ждет меня в гостинице. Данилов все же догнал меня на улице, хотел проводить. Чудак, боялся, что я упаду в обморок. Неужели у меня такой вид, будто падаю в обморок? Он успокоился только при виде Алеши и Жени. Когда мы пошли, он еще махал нам вслед, пока мы не скрылись за углом.

Скоро мы были в вестибюле гостиницы «Ангара». Я усадил ребят в уголке. Они тоже были взволнованы.

— Ты не торопись, — сказал Женя, — мы подождем. Хоть весь день разговаривай. Это же первая ваша встреча. Иди, ни пуха тебе ни пера.

Алеша обнял меня.

— Иди, Андрейка!

Номер был на третьем этаже. Нашел я его легко, но у дверей немного постоял. Надо было успокоиться.

«Как странно, — подумал я. — Нашел родного отца… Каков он, мой отец? Пусть он будет добрым и справедливым. Я полюблю его». Я постучал.