Позже

– Тогда вам, наверное, надо было вести себя по-другому, – сказал я.

59

Асфальт резко закончился, сменившись грунтовой дорогой, которая была даже лучше асфальтовой: ровная, гладкая, хорошо утрамбованная. Мы проехали мимо большого оранжевого щита с надписью: «ЧАСТНАЯ ДОРОГА. ВЪЕЗД ЗАПРЕЩЕН».

– А если там кто-то есть? – спросил я. – Типа, телохранители?

– В таком случае им и вправду пришлось бы хранить только тело. Но тела там уже нет, и сторожа на въезде на участок тоже не будет. А больше там не было никого, кроме садовника и помощницы по хозяйству. Если ты насмотрелся боевиков и тебе представляется полный дом людей в черных костюмах и темных очках, с автоматами наперевес, охраняющих тело почившего главаря, то я тебя разочарую. Оружие было только у сторожа, и даже если Тедди все еще там, он меня знает.

– А как же жена мистера Марсдена?

– Жены у него уже нет. Сбежала пять лет назад. – Лиз щелкнула пальцами. – П-ф-ф, и нету. Ищи-свищи.

Дорога сделала очередной поворот, и впереди показалась высокая гора, поросшая хвойным лесом. Она закрыла всю западную половину неба. Солнце еще светило в долину, но уже клонилось к закату. Дорога уперлась в ворота из металлических прутьев. Запертые ворота. На одной створке висел домофон с кнопочной панелью. За воротами стоял маленький домик, видимо, будка сторожа.

Лиз заглушила мотор, достала ключ из замка зажигания и убрала в карман.

– Сиди тихо, Джейми. Скоро все закончится, не успеешь и глазом моргнуть.

Ее щеки горели, глаза блестели. Из одной ноздри потекла тоненькая струйка крови. Лиз вытерла ее рукой, выбралась из машины и подошла к домофону. Окна в машине были закрыты, и я не слышал, что говорила Лиз. Она отступила от домофона и крикнула в сторону будки сторожа (уже громче, и теперь я сумел разобрать слова):

– Тедди? Ты тут? Это я, Лиз. Хотела отдать дань уважения, но не знаю, куда надо ехать!

Ей никто не ответил, никто не вышел к воротам. Лиз опять подошла к домофону. Достала из заднего кармана джинсов какую-то бумажку, сверилась с ней и набрала цифровой код на панели. Створки ворот медленно разошлись в стороны. Лиз вернулась в машину и улыбнулась.

– Похоже, мы здесь одни, Джейми.

Она въехала во двор. Заасфальтированная подъездная дорожка была гладкой, как стекло. Там был еще один S-образный поворот, и как только Лиз повернула, вдоль дорожки сами собой зажглись невысокие электрические фонари. Позже я узнал, что такие фонари называются садовыми факелами. Хотя я всегда думал, что факелы – это палки с горящей паклей вроде тех, которыми размахивают крестьяне, пришедшие громить замок в старых фильмах о чудовище Франкенштейна.

– Круть, – сказал я.

– Ага, но ты глянь на этого монстра, Джейми!

Дорога свернула еще раз, и впереди показался дом Марсдена. Он мне напомнил киношные особняки на Голливудских холмах: огромный домище, стоящий на самом краю обрыва и как бы парящий над пропастью. Сторона, обращенная к нам, была сплошь стеклянной. Я представил, как Марсден утром пил кофе и любовался рассветом. Отсюда наверняка открывался отличный вид вплоть до самого Покипси, может быть, еще дальше. Хотя, если подумать… вид на Покипси? Явно не то, за что стоило бы убиться.

– Дом, который построил героин, – ехидно произнесла Лиз. – Все по высшему разряду. Плюс «мерседес» и «порше-бокстер» в гараже. Та самая дрянь, из-за которой я лишилась работы.

У меня прямо вертелось на языке: Вас никто не заставлял, надо было включить мозги – так всегда говорила мне мама, когда я в чем-то косячил, – но я все-таки промолчал. Лиз была взвинчена до предела и к тому же удолбана в хлам, и мне не хотелось, чтобы она подорвалась, как одна из бомб Подрывника.

Еще один поворот вывел нас прямо к мощеной площадке перед домом. Лиз объехала ее сбоку, и я увидел человека, стоявшего у ворот гаража, где хранились дорогие машины Марсдена (тело Большого Донни увезли в морг уж точно не в «бокстере»). Я уже открыл рот, чтобы сказать Лиз, что это, наверное, Тедди, сторож – человек был худым, так что это не мог быть Марсден, – и только тогда разглядел, что у него не было рта.

– А «бокстер» сейчас там? – спросил я, надеясь, что мой голос звучит как обычно. Я указал на гараж и на человека, стоявшего перед воротами.

Она быстро взглянула в ту сторону.

– Наверняка. Но если надеешься прокатиться или просто посмотреть, то придется тебе обломиться. Дело не ждет.

Она не видела человека у гаража. Его видел только я. И судя по окровавленной дыре на том месте, где раньше был его рот, человек умер отнюдь не естественной смертью.

Как я уже говорил, это история в жанре ужасов.

60

Лиз заглушила двигатель и вышла из машины. Она увидела, что я сижу, словно мои ноги приросли к засыпанному обертками полу, и встряхнула меня за плечо.

– Пойдем, Джейми. Сделаешь дело, и ты свободен.