Прабхупада лиламрита

Хотя мое понимание сознания Кришны было еще очень слабым, Свамиджи широко раскрыл глаза, удивленный, что я говорю о столь возвышенных истинах. Казалось, он был доволен.

Чак: Я пришел днем, и Свамиджи дал мне тарелку с прасадом. Я попробовал, и рот мне обжег перец. Свамиджи спросил:

— Слишком остро?

— Да, — ответил я.

Тогда он принес крошечную чашечку с молоком, взял немного риса с моей тарелки, покрошил кусочек банана, размешал все это пальцем и сказал:

— Вот, съешь. Это нейтрализует действие чили.

Брюс: В нем не было ни тени искусственности, он никогда не стремился произвести впечатление. Он просто был самим собой. В комнате Свами не было мебели, мы сидели на полу. Эта простота мне очень нравилась. Он был какой-то настоящий. У другого свами, что обосновался в пригороде, мы сидели в гостиной, в больших, мягких креслах, и квартира была заставлена роскошной мебелью. Но здесь был центр города, где жил простой свами, в простой домотканой одежде. У него не было костюма, который он прикрывал шафрановыми одеждами. Он не был церемонным, как другие свами. Неожиданно для себя самого я спросил, могу ли я стать его учеником, и он ответил утвердительно. Я был очень счастлив, потому что он разительно отличался от других свами. Раньше я хотел стать учеником свами из пригорода, потому что хотел кое-что от него получить — я гнался за знанием. Мною двигал эгоизм. Но сейчас я чувствовал настоящий эмоциональный порыв. Я чувствовал, что хочу стать учеником именно этого свами. Я искренне хотел предаться ему, поскольку чувствовал, что Свамиджи велик, а то, что он дает нам, — чудесно, чисто и свободно от скверны. Это было подобно успокоительному бальзаму в чреве ужасной городской жизни. А в пригороде я чувствовал себя чужим.

Однажды наша беседа коснулась моего путешествия в Индию в 1962 году, и я начал рассказывать, как много оно мне дало, как затронуло. Я даже вспомнил, что у меня там осталась подруга. Мы заговорили об этом, и я обмолвился, что у меня с собой есть ее фотография — я всегда носил ее в бумажнике. Свамиджи попросил посмотреть. Я вынул фотографию, Свамиджи взглянул на фото и сказал с кислым выражением лица:

— О, она же некрасивая! В Индии есть гораздо более красивые девушки.

Услышав это, я сразу потере к ней интерес. Мне даже стыдно стало, что мне понравилась девушка, которую Свами счел некрасивой. Не помню, чтобы после этого когда-либо смотрел на эту фотографию, и уж конечно, никогда больше не думал о той девушке.

* * *