Прачечный комбинат «Сказка в Железноводске»

Павлов старается реализовать давнюю мечту, которую лелеял, пока отбывал срок в лагере: ликвидировать бараки. Ненавидел бараки больше чем урок. С местными урками можно бороться и договариваться. А бараки безмолвны, с ними не договоришься, с ними необходимо бороться бескомпромиссно, на уничтожение.

Нет человека в Железноводске, который бы не знал Павлова! Павлов первая знаменитость посёлка. Вторая – всем известный человек и уникальная личность Южного Железноводска: китаец Ваня-Ваня. Павлов и Ваня-Ваня более известны, чем первый секретарь райкома партии Чупраков.

Ваня-Ваня появился на рынке, сразу после ликвидации ЮЦИТК. За что его посадили в колонию Северного края, почему он оказался в зоне один, без соплеменников, не мог внятно объяснить. Русский язык, за время заключения, так до конца и не осилил.

Когда спрашивают:

– Ваня-Ваня, ты из Китая?

Уверенно отвечает:

– Ваня-Ваня китаес.

– За что посадили?

– Ваня-Ваня не знает! Совсем большой поезд привёз из Маньчжурии. Ваня-Ваня сидел, жену нашёл! Бери лук, бери редиска, вкусна…

– Лук у тебя очень уж большой, говном поливал?

– Ваня-Ваня лук не поливал, удобрял навозом человека…

Освободившись, Ваня-Ваня женился на местной уроженке. Два одиноких, обездоленных человека органически подошли друг к другу по менталитету. Женившись, Ваня-Ваня поселился в домике жены. Свободное пространство на полу заставил ящиками с землёй. Всё дневное и вечернее время посвящает домашнему огороду. Ранней весной снимает первый урожай и выходит торговать.

Берут нарасхват – обыватели за зиму соскучились по зелени.

Будучи человеком предприимчивым, Ваня-Ваня построил длинный узкий стол на площади перед двумя продовольственными магазинами, в самом оживлённом месте, и, начиная с марта месяца, раскладывал на нём свой урожай: зелёный лук, редиску, чеснок, укроп. Март, апрель и май – единоличные месяцы Вани-Вани.

В разгар лета к нему присоединяются другие торговцы, ставят рядом со столом Вани-Вани ещё несколько столов.

Бойкое торговое место китайца жители прозвали рынком. В сезон сбора ягод и грибов пожилые женщины пристраиваются там с дарами леса: черникой, голубикой, брусникой, клюквой.

С началом осени, здесь же, по сходной цене, можно затовариться картофелем, капустой, солёными грибами.

Райисполком посчитал, что стихийный рынок портит вид площади двух продовольственных магазинов, один из которых – «Лагерный». Стихийный рынок не даёт начальству покоя. Несколько раз столы убирали. Они появлялись вновь. Расклеивали на столбах объявления о запрете торговли – не помогает! На месте «рынка» вырыли котлован под строительство ресторана. И чтобы совсем отбить желание торговать вблизи магазинов, в конце посёлка, не доходя двухсот метров до кладбища, построили «Народный рынок» (НР). Он по меркам посёлка большой: шесть длинных рядов, столы, защищенные от непогоды крышей. Как в приличных городах, рынок построен вместе с конторой.

В конторе за рубль любой гражданин может купить себе торговое место. С другой стороны конторы две комнаты отведены для санитарного контроля мяса забитой «животины» и птицы; овощей и ягод…

С уничтожением на площади столов, Ваня – Ваня пропал. Одновременно с ним пропала жена.

В это время маньчжурским китайцам правительство Союза разрешило вернуться на Родину.

Первыми об указах узнали в зоне. Из зоны известия поступают в посёлок, становясь достоянием жителей. Узнав об указе, жители посёлка решили, что Ваня-Ваня уехал в Китай, забрав жену.

Может такое быть? Вполне!

Через непродолжительное время поползли слухи, что китайца с женой убили из-за денег.

Из зон массово выпускают сидельцев. Кого амнистируют, кого выпускают в связи с окончанием срока наказания. Больше всего вышло на волю из третьей колонии. Освободившиеся зэки прослышали, что Ваня-Ваня богат, и решили попользоваться его деньгами. Совершили налёт на дом, хозяев убили.

В это можно поверить. Поскольку примерно в это же время налёты были сделаны и на другие дома.

В два часа ночи трое отморозков позвонили в дверь. Хозяин не стал открывать. Вооружённые топорами, не боясь соседей, уголовники принялись вырубать дверь веранды, чтобы войти в дом Теплова Ивана. Перепугали в доме всю семью. Пелагея Максимовна трясётся:

– Ой, Ваня, убьют нас! Ой, Ваня, покричи соседям!

У отца Кости в доме два ружья: одностволка и двустволка. Стрелять? Наделаешь шума, придётся иметь дело с милицией. А связавшись с милицией, не знаешь, как в дальнейшем дело повернётся!

Телефона в доме нет, до соседей не достучишься.

Иван вспомнил боевые тренировки в Резервной Армии в войну. Старшина взвода учил солдат использовать сапёрную лопатку в качестве оружия.

Иван Михайлович вооружился штыковой лопатой, стоявшей в углу, с лезвием, наточенным до бритвенной остроты.

Теплов с силой распахнул дверь и резко с оттяжкой ударил первого нападавшего штыком. Получивший удар мужик, в горячке бросился бежать. За ним, забыв про топоры, рванули остальные.

Страх – явление заразное.

Утром на дороге, недалеко от жилья Теплова нашли труп мужчины с разрубленной ключицей.

Убийцу не искали.