Прагрессоры Атлантики

Арабы жили в пустынях. Кстати, монголы и всякие там скифы тоже достойные кексы, хоть и хулиганистей. В пустыне и степи убежать и скрыться надо постараться – уметь надо. Характер иной, кардинально иной у народов, живущих на открытых пространствах. Они прямей, честней, благородней. Не то что мы – тихушники заморские. Поэтому я вовсе не волновался, а с Ринатом, который мусульманин, и в эту ихнюю мечеть даже ходил – пфе, чего смеяться, все будет тип-топ. Он мне даже паразитные выражения поправил, всякие там не "Аллах акбар", а "Аллаху акбар". А кто спорит, действительно, велик, и Магомет пророк его. Он мне в лоб: "Не поминай имя пророка, на ашшахаду нарвешься!" Ашшахада – это ихний символ веры, и, действительно, нехорошо выйдет, если я начну проявлять заинтересованность в смене веры, но звучит клево, как змеей шипится грозно: "Ашшахада". Разобрался я немного в этих "Иншаллах – Машаллах", хватит, чтобы в ответ нормально "Уаалейкум ассалямиться".

Домишки белые, проемы проходов пробиты с куполами, прикольно, чисто. Танжер не воняет! Танджаз пахнет морем, кусты-вонючки тоже процветают: всякие лавры, лимоны. Цитрусы везде, и в Португалии, и здесь были двух сортов: лимоны и лаймы, желтые и зеленые – все мелкие еще, редкий лимон дорастал величиной с пачку сигарет. Конечно, городок и гадостью пованивал – но это нормально, дело житейское.

Мне хватило одного для спокойствия – город в древности курировали римляне – значит все там в порядке, пока европейцы не развалили. Арабы, они рачительные хозяева, в пустыне не побалуешь, она и какашки сушить заставит, чтобы костер развести. Хотя, римляне тоже не горшки обжигали. Римляне – варвары и дикари, потому и прочавкали империю. Архимеда убили! Дикари, да один Архимед стоил половины Рима. Я бы выкрал его, и поставил ему условие – ты и твои потомки правят Сиракузами, но ты сидишь в этом поместье у себя дома, у меня в гостях, и прямо сейчас изобретаешь мне… а изобрети ты мне водородную бомбу, Архимед, она, кажется, почище ядерной будет!

Римляне – воровайки – все лучшие изобретения у врагов они быстро принимали в оборот – в этом смысле они были мастера. Я не знаю ни одного римского ученого. Пифагора знаю, Архимеда знаю, тетка какая-то математикой занималась пока ее не убили в Африке, может даже и в Александрии. А римских ученых я не знаю. Я не спорю, специалист сразу найдет какого-нибудь там Фуфлония, изобретателя приспособления для ковыряния в носу, но это несерьезно. В войне они знали толк. В остальном – обычные дикари, начали с воровства чужих женщин, и кончили воровством из казны родной империи. Так и умер Великий Рим. Не сумел вовремя хотелку прижать и остановиться в росте границ, чтобы навести дома порядок.

Шли, никого не трогали, наглый Ринат, по каким-то ему известным признакам, выцеплял приличных арабов из групп неприличных и "уассалямничал" достойным внимания танжерцам. Не улыбались нам, но ответно приветствовали, с утра хорошо в городе, еще не так жарко. Жара – это такая штука, которая пропитывает город в котором живет. Даже ночью, когда холодней всего, ты чувствуешь незримое присутствие притаившейся во тьме жары, она ждет своего часа, она спокойна и мудра. Своих детей она учит строго, наказывая жестоко за непослушание заветам предков.

"Дюна" была одной из немногих фэнтези, которые я обожал, понятно, что за каждым углом ожидал увидеть парней с глазами неестественно синего цвета. Но местные наркоши не показывались. Гашишем попахивало, курили без стеснения, прямо новый Амстердам, смех да и только.

Арабы, как и город, выглядели чистюлями – это, всего лишь, заскок в голове – раз белое, значит, чистое. Но белый цвет преобладал кругом, это настраивало на спокойное, но собранное, настроение – я врачей боюсь и опасаюсь. Кинжалы все мужчины носили поголовно – понятное дело, без кинжала ты кидала, а с кинжалом – человек. Латинский знали многие, язык довел нас до первого рынка специализирующегося на живом товаре, и мы присели попить чаю. Началась та дурь, в которой я ничего не соображал, и была она мне неприятна, честно говоря – спокойное, неторопливое попивание чайку под осторожную беседу с незнакомцами. Я в нирвану ушел, скромно сидел и потягивал напиток – странный местный чай. Нормального чая нигде не было, они его заваривали дико, ошпаривали листики всякие разные кипятком и сразу сливали по чашечкам. Иногда получалось прикольно, если смесь была диковинная, а иногда плеваться хотелось. Нас, наверное решили поставить на место и подали нам "чай для бедных": без разнообразия смеси. Ха, удивили аскета голой лепешкой, нам и без масла вкусно жуется. Хлеб был отменный, лепешечки не подкачали, ароматные, тонкие, с хрустками, но без подгоревших кусочков. Я сидел на жестком кожаном сверточке и не парился.