Прайд

Да, эти бойцы недаром носили по два треспа: каждый умел сражаться обеими руками и мне приходилось вертеться, точно веретену, отражая одновременно по несколько ударов и тщетно пытаясь контратаковать. Каждая такая попытка едва не оканчивалась совершенно грустным финалом, но нужно было же что-то делать!

Я ускорился и ощутил, как силы начали спешно покидать моё тело. Разворот, удар, ещё удар, парирование, ага, это вышел чуть дальше – выпад; едва не получил ранение в спину, чёрт! Разворот, пинок, получилось! Один из охотников, покатился по полу, сшибив ещё двоих, и я сумел пронзить разиню, отвлёкшегося на это зрелище. Теперь полоснуть парочку, лежащую на земле и, всё-таки, получить удар в спину. Прелестно!

Круг рассыпался, но я успел подсечь клинком ногу ещё одного противника, и он завертелся на месте, разбрызгивая кровь из отсечённой конечности.

– Почему он не умирает?! – выкрикнул один из людей, и я услышал отчаяние в его голосе, – с ним что-то не так!

– Больше веры! – закричал старик с книгой и попятился к порталу, – помните – вы солдаты истины и за вами судьба мира!

За мной не было никого – только мертвецы, павшие за меня или от моей руки. И где-то далеко, моя любимая кошка, которую я должен был спасти.

Мы стояли напротив друг друга: спасители мира и я, лев, пытающийся уберечь любимую, наплевав на этот мир. Если это было испытание на крепость нервов, то его не выдержал никто – мы, почти одновременно, бросились навстречу. Ещё несколько метательных треспов выпорхнули навстречу и, на этот раз, я не смог отразить все. Две вспышки внезапной боли и видение падающих в пыль тел. Времени, вытащить ненужные украшения не оставалось: мы сшиблись с охотниками в яростной схватке, где уже никто не пытался защищаться или следовать какой-либо тактике. Сила против силы, скорость против скорости и ярость против ярости. Вспышки клинков, крики боли и злости, кровавые брызги и синий туман из моих ран.

Казалось, будто охотников больше, чем я насчитал. Они всё время наступали, окружали меня и их искажённые в агонии лица, почти касались моего. И вдруг я сообразил – все эти лица неподвижны, а сам я лежу на полу, среди мёртвых тел. Вокруг стояла блаженная тишина, а внутри медленно прорастали ледяными щупальцами предвестники близящегося конца. Все мои запасные жизни закончились давным-давно, и я был серьёзно ранен. Осторожно поднявшись, я медленно вытащил три треспа из груди и, поморщившись, ещё два – из спины. Энергия изливалась из ран, даже не пытаясь задержаться внутри тела. Скверно – значит я могу умереть в самое ближайшее время. Нужно двигаться к порталу.

Только как? Заледеневшие конечности наотрез отказывались перемещать меня вперёд. К чёрту гордыню! Я опустился на четвереньки и пополз к лестнице, где продолжал стоять старик с книгой. В глазах мерцало, но я смог разглядеть его выпученные, от удивления, глаза. Не могу же я просто умереть, разочаровав этого хорошего человека.

Ничтожное расстояние превратилось в грандиозный путь на противоположную грань кристалла, и я успел состариться, умереть и родиться вновь, пока полз через трупы охотников.

Когда первая ступень оказалась рядом с головой, я твёрдо понял одну простую вещь: наверх мне не взобраться. Я был так близко к порталу, но смерть оказалась ещё ближе и доступнее. Она жадно хлебала синий туман струящийся из ран и требовала добавки. Было очень обидно. Зара! Неужели я умру, так и не увидев тебя? Неужели ты умрёшь, потому что твой лев не сумел взобраться на эту чёртову лестницу?

Я зарычал и царапая когтями холодный камень, начал карабкаться по ступеням. Временами чёрный туман полностью закрывал весь мир, и я не видел ничего, кроме бурлящей мглы, взывающей ко мне на разные голоса.

Старик с книгой всё – это время пятился, безумно глядя на меня. Если бы ему пришло в голову взять в руки тресп и ткнуть в меня, мои мучения тотчас бы завершились. Однако этот человек, видимо, был редким садистом и продолжал следить за тем, как умирающий лев корчится на ступенях, едва перевалив за середину подъёма.

Внезапно я ощутил присутствие ещё кого-то и с хриплым стоном перевернулся на спину. Ага, те самые хренпоймикто в оранжевых плащах. Странное дело, через струящиеся волны чёрного тумана я смог разглядеть их черты, напоминающие моих соплеменников. Похожи на львов, но не львы. Волосы, серебристые, точно свет луны, а глаза – жёлтые, как само ночное светило. Выше людей, но ниже львов. Медальонов нет, но на лицах та же печать вечной молодости, как и у всех нас.

Пять девушек и четыре парня, глядящие на меня с затаённой неприязнью, так, словно я когда-то доставил им какие-то неприятности. И ещё одна странность: лица всех, кого-то мне напоминали, но в таком состоянии я никак не мог сообразить, кого. Стоящий впереди, парень держал тресп, направив его на меня, но держал весьма неуклюже, словно взял оружие первый раз в жизни.

– Убей исчадие Горделя! – завопил безумец за моей спиной, – ты же клялся защищать своих опекунов и спасителей!