Прайд

Вместо ответа он указал пальцем вниз. Там, в ложбине, между соседствующими сопками, кто-то из людей устроил своеобразную защиту от ветра; установил несколько огромных камней на ребро, подперев мощными деревянными брусьями. Похоже, укрытием пользовались достаточно часто: погасший очаг выглядел так, словно его разжигали не один десяток раз. Последний, по виду углей, совсем недавно.

Впрочем, не это привлекло внимание Серра, да и моё.
Дети.
Чуть больше двадцати маленьких тел прижимались друг к другу в попытке спастись от мороза и смерти. Тщетная была попытка.

– Они избавились от самых маленьких, – пояснил Серра и начал медленно спускаться вниз, – обуза, много за них, в здешних местах, не выручишь: работники никакие, а сексуальные девианты, по большей части, встречаются в крупных городах. Такую дорогу им бы не вынести, в любом случае.

– Интересно, – язвительно заметила я, – люди называют нас демонами, а сами способны выставить собственных детёнышей на мороз.

– Это правда, – согласился кот, – самые главные демоны таятся внутри них самих. Возможно, если бы они поняли это и начали бороться с источником зла, истинным источником, их жизнь могла бы стать намного лучше.

– Иди работать к ним проповедником, – хохотнула я, – объяснишь, что им нужно делать для улучшения жизни.

– Ха, – он внезапно замер, – вот это да! Там остался кто-то живой!

Точнее – живая.
Мы нашли её не в общей куче окоченевших тел, а поодаль, словно присутствие недавних товарищей, обратившихся в мертвецов, мешало ей оставаться в живых. Девочка, по человеческим меркам лет двенадцати – тринадцати, проползла сквозь высокий сугроб, набросанный безжалостным ветром и замерла между двух огромных валунов, точно надеялась на их помощь.

– Какая воля к жизни, – задумчиво сказал Серра, запрыгивая на один из камней, – остальные давным-давно мертвы, а она до сих пор держится за жизнь.

– И что? – поинтересовалась я, мельком взглянув на тщедушное тело, усыпанное снегом.

– Мне кажется, она заслуживает вознаграждения. Достойной награды за такое упрямство.

Как мне показалось, я поняла его мысль.
Действительно, чем принимать мучительную смерть от холода, испытывая ноющую боль во всём теле, словно наполняющимся колотым льдом (мне казалось – это должно напоминать наши муки голода), уж не лучше ли истечь энергией за считанные мгновения. Я уж постараюсь сделать это безболезненно.
Волна веселья, исходящая от Серра оказалась настолько сильной, что я даже нахмурилась. Да он смеётся надо мной! Сам же сказал…

– Да нет же! Эх, Зебба, Зебба,

Кот подошёл к лежащей девчушке и склонился над маленьким телом. А потом поднял голову и задал свой идиотский вопрос о человеческом фольклоре. Всё время этой дурацкой беседы, меня обуревало двойственное чувство. С одной стороны, хотелось, как следует, отругать кота, с его безумными затеями, а с другой…Почему-то бледное лицо, с широко распахнутыми глазами, притягивало взор, словно магнит. Тянуло взять эти маленькие ладони в свои и попытаться…Согреть? Нелепая, неосуществимая затея. В моих силах было лишь прекратить мучения умирающей девочки.

Но у Серра созрел совсем иной план.
Немного странный, но мне пришёлся по вкусу.

– Ты уверен? – с некоторым колебанием, поинтересовалась я, – одно дело – объяснить и совсем другое – спустить её на этих говнюков. К тому же, она ещё слишком слаба.

– Заодно и покормится, – посмеиваясь, заявил лев, – да и не смогут они ничего с ней сделать.

Рейя не торопилась избавляться от своего странного наряда: длинной, до земли, шубой с высоким воротником-капюшоном, охватывающим голову и лохматой муфтой, скрывающей длинные тонкие пальцы. Полы шубы разлетались под порывами ураганного ветра и солнечные лучи сверкали на длинных белых волосах, пляшущих в морозном воздухе.