Прайд

Глаза кошки вспыхнули точно два яростных солнца и тут же погасли. Можно было сколько угодно приходить в бешенство, шипеть и выпускать когти, но против правды не пойдёшь: освободить меня львица просто не могла. Даже если бы ей, каким-то чудом, удалось перебить всех животных в башне, проклятый ключ просто сжёг бы ей ладонь.

– Я могу заставить кого-нибудь, из этих тварей, – медленно пробормотала кошка и хищно прищурилась, – под страхом смерти, они и мать родную прикончат.

Хорошая мысль. Наверняка, она приходила в голову и моим тайным поклонникам. К сожалению, я точно знала, где находится уродливая штуковина, запирающая замок клети.

– Ключ в комнате начальника охраны, – устало сказала я и опустила голову, – и он – единственный, кто может им воспользоваться. Прости, но спасения – нет.

Зебба тихо зарычала. В этом звуке звучала тоскливая безысходность и искренняя боль. Мне было безумно жаль мою несчастную сестру. Я была так виновата перед ней! Перед ней и Серра. Всё случилось из-за меня.

– Когда-то, – негромко сказала кошка и протянула руку, сплетя свои пальцы с моими, – очень давно, я потеряла свой прайд. Тогда же, я утратила льва, которого любила. Они все погибли, а я ничем не смогла им помочь. Я даже не успела признаться любимому в своих чувствах, – львица крепко сжала пальцы и смахнула свободной рукой какую-то пылинку с щеки, – я не смогла защитить братьев, но поклялась отомстить. Не отомстила. Когда боль утраты терзала меня, я обещала никогда больше не привязываться ни к одному льву. Чем утратить близкого – лучше умереть! – она помолчала, закрыв глаза. Две слезинки мерцали на матовых щеках, – я опять не смогла сдержать обещания.

– Прости меня, сестра, – я поднесла её пальцы к губам и поцеловала, – Серра…

– Глупая! Серра был замечательным другом, хорошим вожаком и великолепным любовником. Знаешь, сколько таких я встречала? Охотилась с ними, занималась любовью и просто путешествовала, с грани на грань. Потом мы разбегались. Но ты… Такая маленькая, беззащитная и сумасбродная львица. Я не смогла защитить тебя, но хотя бы признаюсь: ты была самым лучшим из того, что я встретила за все эти десятилетия. Словно тёплый лучик, который растопил лёд, внутри меня. Чудо, разогнавшее мрак и попавшее в лапы злобных невежественных тварей. Тварей, убивающих этот живой свет.

Она протянула вторую руку и погладила меня. В сияющих глазах стояли слёзы.

– Что мне делать?! – почти выкрикнула она, – как я могу уйти и оставить тебя здесь? Как я могу жить дальше, зная о твоих страданиях и приближающейся гибели? Рейя, любимая сестра моя, как я должна поступить?

Зебба, моя сестра, которую я всегда считала образцом выдержки и хладнокровия, не стесняясь, рыдала и я плакала вместе с ней. У меня не было ответа, да и какой совет могла дать маленькая глупая львица, запертая в клетке? И всё же одна разумная мысль сияла крошечной блестящей льдинкой, посреди хаоса бешено мчащихся мыслей. Мысль, такая же гладкая, сверкающая и совершенная, как кусок льда. И такая же холодная.

– Сестра моя, – я ещё раз коснулась губами её пальцев, – я очень люблю тебя и мне радостно видеть тебя рядом. Прости, но чем дольше ты остаёшься здесь, тем больше вероятность попасться людям на глаза. Прошу тебя об одном: когда будешь уходить – оставь мне своё оружие.

Зебба замерла, потом её глаза закрылись, а голова опустилась на грудь. Казалось, кошка задремала, но я ощущала вздрагивание нервных пальцев. Львица, несомненно, понимала в чём смысл моей просьбы, но она должна была осознать – иного выхода просто нет. Или я продолжу медленно и мучительно угасать, пока не превращусь в живой труп, или смогу разом прервать весь этот кошмар.

– Твоя картина, – прошептала она, не открывая глаз, – как ты её называешь?

– Раненый лев, – ответила я, – кажется, у людей есть другое название, но я его не запомнила.

– Раненый лев? – кошка, с тоской, взглянула на меня, – звучит, словно приговор, для всех нас. Мы, точно раненые, мечемся с грани на грань, теряем друг друга, умираем…

– Не говори так, сестрёнка, – я прижалась щекой к её нежным пальцам, – ты продолжишь жить дальше. Найдёшь кого-нибудь и будешь счастлива вновь.

– Счастлива? – кошка криво ухмыльнулась, – счастлива я стану сегодня ночью, когда уничтожу тварь, служанкой которой притворилась. Убью её, всех её поганых родственников и слуг. Надеюсь – это станет достойной панихидой по моей любимой сестрёнке.

На её лице я прочитала ледяную уверенность в этом.

– Пожалуйста, сделай мне маленькое одолжение, – я просительно сжала её ладонь, – не трогай детей. Да, я знаю, какой чепухой ты считаешь подобные просьбы, но исполни эту. Ведь я уже никогда больше ни о чём не попрошу!

Зебба печально улыбнулась и кивнула.

– Как раз за такую чепуху я и люблю тебя, милая. Глупое, нелепое милосердие к жестоким животным, даже на грани смерти, – она несколько раз поцеловала мои ладони, – прощай, моя маленькая сестричка. Я всегда буду помнить тебя.