Прайм-тайм для нечисти

– Не заставляй меня выбирать между вами, Миша, – жалобно простонала я. – Это жестоко.

Не став дожидаться его ответа, я завершила вызов и отключила телефон.

Отчаянный всхлип показался мне кощунственно громким, пришлось зажать рот ладонями. Вдох-выдох, Машкова. Вдох-выдох, это не твоя история.

Я перевела взгляд на мосточек и увидела слабое сияние за ним. Это еще что такое?

– Громов! – шикнула в сторону леса, надеясь, что оборотень меня услышит.

Но он не отзывался, а сияние удалялось от мосточка.

Ведомая любопытством я ступила на шаткие деревянные доски и подошла к краю.

Ну и?

Вода колыхалась под ногами, в ее темных глубинах не было никакого сияния. Я нахмурилась. Неужели показалось?

Додумать мысль не успела. Холодная цепкая ладонь ухватила меня за лодыжку и рывком утащила за собой в воду.

ГЛАВА 19. Задание на посошок

Плавала я всегда хорошо, Чиж был хорошим учителем. Только вот вынырнуть из воды и глотнуть воздуха никак не получалось. Уже легкие жгло и перед глазами темнело! Хотя тварь, уцепившуюся за меня мертвой хваткой, я видела настолько четко, что кровь стыла в жилах.

Это была определенно женщина. Когда-то точно. Только от человеческой внешности мало что осталось. Вместо волос – водоросли, кожа – синюшная, покрытая пузырями и участками некроза, на месте глаз – черные провалы, а рот раскрыт в зловещем оскале.

В ее руках я барахталась до того самого момента, когда сил задерживать дыхание не осталось. В рот и нос полилась вода… Внезапно голову обожгло такой ослепительной болью, что я даже вынырнула из смертельного забвения.

Не зря. Буквально через миг я оказалась на мосточке, куда меня вытолкнул Громов в боевой трансформации. А сам сиганул в реку, к жадной твари.

Меня вывернуло водой. Только хорошенько откашлявшись, удалось втянуть воздух.

Бла-а-аженство!

И воздух такой свежий-свежий, и звезды яркие, и близость реки меня не смущала, где сейчас сцепились оборотень с монстром.

Руки-ноги сделались вялыми, не пошевелиться, не попытаться помочь, не убежать. Жива!

Все закончилось минут через пять. На самом деле, я совершенно потеряла счет времени, это Громов мне потом так заявил.

Оборотень, отфыркиваясь, забрался на мосточек, а после сгреб меня в охапку, точно убегать собралась. Как мы оказались на берегу, хоть убейте, не помню.

– Ты с меня чуть скальп не снял, – вяло пожаловалась ему в шею. Громов так тесно меня прижимал, что, казалось, я уже залезла ему под кожу. Шевелиться не хотелось, тепло было, спокойно, приятно. – Надо будет волосы отрастить, чтобы удобнее тащить в следующий раз.

– Ты когда-нибудь научишься стоять там, где я тебя оставил и никуда не лезть? – он не больно, но ощутимо меня встряхнул за плечи, а потом еще крепче обнял. – Несносная девчонка. Зачем ты только полезла в воду?

– Я просто забралась на мосточек, в воде было сияние, мне стало…

– Понятно, – перебил меня он. – Вот как она заманивала жертв, зовом.

Спорить с оборотнем не стала. Если кукушкинцев она так и приманивала, то меня чуть не сгубило собственное любопытство. Опять!

– Что там с… – я запнулась, не зная, как правильно обозвать ту тварь, с которой пришлось столкнуться.

– Больше никого не побеспокоит, – без слов понял меня Громов и вдруг шумно задышал мне в макушку. – М-м-м…

– Что? – замерла я. – Что такое?

– Твой запах стал сильнее.

– Вернемся к Никитичне, попрошусь в душ, – устыдилась я. – Хотя сомневаюсь, что у нее есть ванная…

– Ты хорошо пахнешь, м-хм-м, – потерся носом о мою шею он. – Очень хорошо. Раньше запах был приглушен, а сейчас…

И Громов лизнул меня в плечо, отчего телом тут же пошли мурашки.

– Ты что делаешь? – сжалась я. – Щекотно!

– Я так и знал, так и знал… – шептал мне в кожу оборотень. – Анечка…

Нейтрализатор! Наверное, смылся после купания в реке.

Неужели, он и мой личный запах убирал, не только Лины?

– Э-э-э… – совсем растерялась от его активности.  – Я телефон, утопила. Жалко.

И аккуратненько так попыталась освободиться из объятий, не пустил. Но недвусмысленно тереться своим интересом перестал.

– Не утопила, ты его еще на берегу выронила, –  глухо ответил Громов, его телом прошла дрожь, которая передалась и мне. –  Мимо кармана положила, наверное.

– Наверное… – легко согласилась.

Мы еще немного посидели, я, нежась в надежных объятиях оборотня, а он, сцепив зубы, пережидал страсть.

А потом засобирались к Никитичне. Телефон мой действительно сиротливо лежал на берегу, целехонек. Только включать его я все равно не стала, не готова была к разговору с Мишкой. Пусть сам разбирается с тем, что натворил.

В том, что он вполне может отыскать Веру, подключив свои связи, не сомневалась. Но на это точно уйдет некоторое время, которое, я надеялась, подруге хватит, чтобы прийти в себя и понять, с кем она видит свое будущее.

Перед уходом обернулась: над Тыбовлю поднималось голубоватое свечение и уходило в небо.

– Что это? – у меня горло сжало от страха. – Я думала, тварь мертва.

– Так и есть, – проследив за моим взглядом, сказал Громов. – Это освобожденные души утопленников.

– Они были заключены в реке? – ужаснулась догадке я.