Прах фортуны

Мне не стоило удивляться, что она слышала, что мы с Лукасом больше не живём вместе. Я знала, что она присматривала и за Отрядом Сверхов, и за самими сверхами.

Она повнимательнее присмотрелась ко мне.

— Пусть я тебе сочувствую, — продолжала она, — но тебе важно не позволять личным проблемам влиять на твою профессиональную жизнь. Между нами всё хорошо, и я всегда рядом, если тебе нужно с кем-то поговорить, но я — исключение. Тебе нужно оставлять личную жизнь за порогом.

— Я ещё не заступила на смену, — сказала я. Барнс наградила меня взглядом. Мои плечи слегка опустились. — Я буду вести себя лучше.

Выражение её лица не было осуждающим.

— Погружение в работу часто помогает. В Отряде Сверхов есть какие-то интересные события? Дела, помогающие тебе сосредоточиться?

Я уверена, что она уже знала ответ на этот вопрос.

— Не особенно.

— Хмм. Что ж, я уверена, скоро что-нибудь подвернётся, — сказала она. — Не то чтобы я желала, чтобы ради твоей занятости совершались преступления, но ты понимаешь.

Я кивнула, затем подняла подбородок.

— Я мало что расслышала по телефону — связь прерывалась. Почему вы попросили меня приехать?

Она поджала губы.

— Мы получили жалобу.

Ой-ёй.

— На Отряд Сверхов?

Барнс посмотрела на меня.

— На тебя.

Мой желудок совершил новый кульбит. Блин. Пусть я прекрасно понимала, что моё поведение в последние недели не было идеальным, я не думала, что совершила что-то, заслуживающее подачи официальной жалобы. Я определённо не делала ничего, из-за чего могли вот так вызвать.

— Окей, — настороженно сказала я. — Что я натворила?

— Проблема не в том, что ты натворила, Эмма, — сказала мне Барнс. — Проблема в том, кто ты.

***

Детектив Барнс привела меня в свободное помещение и показала на стул у стола. Шумно выдохнув, я села; сильный запах антисептика в комнате мне вовсе не помогал. Я заметила в углу кулер с водой и встала, налив себе стакан воды и жадно выпив.

Барнс наблюдала за мной.

— Ты в порядке? Выглядишь немного больной… и весьма усталой.

Иными словами, я выглядела дерьмово. Я натянула улыбку.

— Я в порядке, — сказала я ей.

— Ты не выглядишь «в порядке». Ты выглядишь так, будто тебя вот-вот стошнит.

— Дело в чистящих средствах, здесь ими слишком сильно пахнет для меня, — я снова села. — Это не проблема. Расскажите, что происходит.

Барнс выглядела так, будто хотела сказать что-то ещё, затем пожала плечами и подалась вперёд.

— Ты слышала имя Алан Кобейн?

Я нахмурилась; оно не казалось знакомым.

— Я так не думаю. Это он пожаловался на меня? Каковы основания для его жалобы?

— Мистер Кобейн заявляет о краже личности, — Барнс помедлила. — Своего рода.

(Кража личности в англ. языке — это то, что у нас называют кражей персональных данных (данные паспорта, банковские сведения и пр.). Оставлен буквальный перевод, чтобы дальнейший диалог имел смысл, — прим.)

Я покачала головой.

— Я не понимаю.

— Он утверждает, что это он феникс, — она пристально изучала меня.

— Ээ… — я почесала голову. — Но все литературные источники утверждают, что на свете есть лишь один феникс.

Барнс кивнула.

— Он так и говорит.

Я начинала распаляться.

— Ну то есть, ничто и нигде не намекает, что фениксов может быть больше одного.

Она снова кивнула.

— Ага.

— И я феникс, — я ткнула себя пальцем в грудь. — Я умираю. Я уже умирала. Несколько раз, к тому же. Затем двенадцать часов спустя я перерождаюсь в вонючем огне и с раздражающими подпалинами. Это случалось не раз.

— Я прекрасно знаю об этом, Эмма.

— Другие люди были свидетелями моего воскрешения, — сказала я.

— Я знаю.

— Есть даже видеозапись.

— Я знаю.

Я не могла скрыть раздражение в голосе.

— Тогда зачем мы это обсуждаем? У Кобейна есть доказательства того, что он феникс?

— У него есть видео. Если это подделка, то хорошая подделка, — сказала она. — Может, он приходится тебе далёким родственником.

— Я феникс не от рождения, — напомнила я ей. — Когда я была ребёнком, друидка сотворила со мной некое заклинание. Я такая не по крови.

Барнс не сводила с меня глаз.

— Есть ли вероятность, что проведённый ритуал, сделавший тебя фениксом, непреднамеренно почерпнул силу Алана Кобейна, и теперь вас таких двое?

Я уставилась на неё.

— Рискну повториться, но я была ребёнком, когда это произошло. Я понятия не имею, как работает эта сила и откуда она пришла. Над этим, — выразительно сказала я, — я не имею никакого контроля.

— Ммм.

Я скрестила руки на груди, не зная, почему я чувствую необходимость оправдываться.

— Слушайте, я не понимаю, почему это стало проблемой. Если он говорит правду (в чём я сильно сомневаюсь), и он феникс, тогда это хорошо. Нас двое. Я не одна, — я поджала губы. — И он тоже не один. Мы должны праздновать.

Меж бровей Барнс пролегла складка.

— Мистер Кобейн не празднует. Он весьма… раздражён, что ты якобы украла его славу.

— Славу? — я не могла скрыть неверие в голосе. — Какую славу?