Прах на ветру

Красавица предложила гостям стулья и горячий чай. Виноградов, уже забыв, какая пища будоражила его пищевод с утра, охотно согласился. Помимо этого на горизонте виднелась корзинка с печеньем. А перспектива наполнить желудок не только чаем значительно улучшила его настроение.

Когда слова стали покидать уста девушки, товарищи обрадовались: красота была дополнена интеллектом. Кадровик рассказала, что работает у Мазалевского уже полтора года. На работу устроилась не по блату: узнала от знакомых, что есть вакансия. Пришла, прошла собеседование и на следующий день уже сидела перед монитором нового компьютера. С генеральным директором пересекалась редко, работала в связке с его заместителями, поэтому охарактеризовать его с какой-либо стороны не могла.

– Ваши коллеги утверждают, что Мазалевский был не просто тиран, а «урод»! – стряхивая крошки печенья с усов, сказал полковник. – Прошу прощения за грубые слова, но я лишь цитирую одного из ваших коллег. Какое из качеств вашего руководителя могло так сильно кого-то разозлить, что он получил не одну пулю в сердце?

– Знаете, за полтора года работы я ни разу не оставалась с ним наедине, лишь раз в квартал приходила на совещания, где подводились итоги, – Елена Павловна кружилась в танце со своим кожаным стулом.

– Еще чая? – любезно спросила она и улыбнулась. Беляк был очарован красавицей. Все вопросы отступили на второй план. Последние десять минут он витал в облаках, точнее, в мыслях о Елене Павловне. Виноградов заметил увлеченность друга подозреваемой. Он знал, что в любовных делах Беляк полный профан, а на этом поле ему ничего не светит кроме еще одной чашки чая и милой беседы об убитом шефе.

– В день убийства вы не заметили ничего подозрительного? Может, к нему приходили какие-нибудь люди? Может, у него случился конфликт с кем-нибудь из сотрудников?

Она задумалась. Было видно, что она пытается вспомнить детали позавчерашнего дня.

– Женщины – удивительные создания! От ваших ушей и острых глаз редко что-то может ускользнуть! Тем более, уважаемая Елена Павловна, ваш кабинет расположен напротив кабинета Мазалевского. И, как я заметил, двери вы не закрываете.

– Да, у меня ни кабинет, а проходной двор! Каждые пять минут кто-нибудь заходит! Это сейчас все знают, что вы здесь, поэтому и тишина, – улыбнувшись, сказала она. – Если честно, то ничего подозрительного я не заметила. Обычный день. Посетителей было немного. Днем приезжали заказчики. Мы сейчас занимаемся строительством нового жилого комплекса «Наши». А больше, кроме сотрудников, к нему никто не заходил. Но, я повторюсь, это только то, что я видела. Я не слежу за его кабинетом, поэтому больше ничего, что вам было бы полезно знать, я не расскажу.

– Где вы находились позавчера после 21.00?

– Я была дома. Это могут подтвердить мои соседи по площадке. Я как раз приглашала их на ужин, – Иванова продиктовала адрес.

В своем блокноте полковник сделал пометку:

Улица Севастопольская, дом 16, кв. 9

Соседи – квартира 10 (Екатерина Андреевна Пыжова и Степан Викторович).

– К сожалению, его фамилию я не помню, – подарив полковнику улыбку, сказала она.

– У вас очень вкусное печенье! Я руку на отсечение даю, что это домашнее! – сказал полковник и отправил очередную печенюшку к себе в рот.

– Я сама пекла, – немного смутившись, сказала она, – а как вы догадались?

– По вкусу! Это печенье сделано с любовью. В магазине такое не продается. Вашему мужу повезло! – Виноградов внимательно посмотрел на Иванову.

– К сожалению, я не замужем. Но печенье действительно домашнее. Пекла для друзей.

– Для соседей-друзей? – уточнил полковник.

– Именно так, – Елена Павловна снова расположилась в кресле и принялась перебирать бумаги на столе.

Виноградов намек понял. Задав еще несколько уточняющих вопросов, он распрощался с Еленой Павловной, уводя за собой уже безнадежно влюбленного Беляка.

– Какое же у тебя дурацкое лицо! – сказал Виноградов, не сдерживая презрения в голосе. – И так каждый раз! Почему ты тупо молчишь, а я должен отдуваться за двоих? Ах, да! Твое либидо при виде красивой юбки зашкаливает, и кровь от головы отливает к…

– Ну хватит нотаций! А может это судьба?

– Какая еще судьба?! Без обид, мой престарелый друг, но здесь тебе ничего не светит. Подожди! Не перебивай!

Беляк только и успевал открывать рот от возмущения, глотая загазованный воздух проспекта.

– Во-первых, она моложе тебя почти в два раза, а во-вторых, я уверен, что у нее есть мужчина. Такие красавицы, да еще и умницы, не сидят долго у окна в ожидании принца. И услышь меня! Принца, а не старого дворецкого, – после этих слов Виноградов расхохотался, давясь дымом сигареты. – Я тебе посоветую присмотреться к Радушкиной Наталье Дмитриевне. Может она и не столь привлекательна, но тебе точно не будет с ней скучно. Мне кажется, что рот у нее не закрывается даже во сне.