Прах на ветру

– А что, я не прав? Мужик не будет пилочкой для ногтей царапать надпись.

– С чего ты взял, что пилочкой? Шерлок, поделитесь идеями!

– Элементарно, Ватсон! Возле колеса я нашел вот это! – Виноградов достал из кармана женскую пилочку для ногтей!

– Я разочарован! Я думал, ты путем выстраивания логических цепочек установил, что преступник – женщина. А ты просто нашел улику! – сказал Беляк. – Ну ты, усач, и даешь!

Полковник провел рукой по усам, как будто проверяя, на месте ли они.

– Шутки шутками, а ты возьми дело по моей ласточке на личный контроль! Ты помнишь про жену Мазалевского? Мне срочно нужна информация по ней.

– Помню, мои ребята уже работают. Думаю, к завтрашнему вечеру я дам тебе ответ. Слушай, раз выходной у тебя не задался, поехали на фирму. Нам есть с кем побеседовать.

– С удовольствием! Пусть видят, что их дешевые угрозы нас не напугали, – допивая кофе, сказал полковник, – подожди, я переоденусь, но сперва по вкусной сигаретке после горячего кофе.

Чокнувшись кружками, они подошли к окну и закурили.

«Алла точно выгонит меня на площадку», – затягиваясь сигаретой, подумал он и принялся искать глазами освежитель воздуха.

Глава 13

«Непрестанно можно повторять лишь одно: семья – смысл бытия. Лишь защищая родных под крышей своего дома – можно уничтожить врага, поднимать на него руку, гнать долой, превращать в прах… Это наши инстинкты. Данные нам природой с рождения. Это вечная презумпция невиновности»

Бубнов Олег Викторович внимательно читал документы, которые только что принесла Радушкина. Внушительная кипа корреспонденции не пугала его, а, наоборот, помогала отвлечься от гнетущих мыслей. Бубнов ответственно подходил к любому делу: будь то замена розетки или строительство двадцатиэтажного дома. В свои тридцать восемь он успел освоить все строительные специальности. Поэтому, когда Мазалевский предложил ему должность главного инженера, а как говорят в народе, бригадира, он согласился не раздумывая. Бывший начальник переманил его у конкурентов, соблазнив приятной зарплатой и привлекательным социальным пакетом.

– К тебе можно, – в дверях показалась голова Жордина.

– Конечно, заходи, – Бубнов закрыл папку с документами.

– Я так понимаю, наши жандармы сегодня придут по твою душу?

– Наверное. Не переживай, я знаю, что им сказать. Все как мы договаривались. Никто не должен отступать от плана.

– Ты же знаешь, я человек, который не противоречит своим решениям. Но я все думаю, правильно ли мы поступили? Не возомнили ли мы себя тем, кому мы молимся?

– Нет. Мы все сделали правильно. Лично у меня не было другого выхода. Ты меня понимаешь? – почти прокричал Бубнов. – Это было мое спасение!

– Тише. Я все понимаю! И я полностью тебя поддерживаю!

Разговор был прерван. Аккуратно открыв дверь кабинета, на пороге показались Виноградов и Беляк. Александр Петрович сегодня был одет не по-праздничному. Перебирая свой гардероб, он наткнулся на темно-синюю рубашку и черные джинсы.

«Это наряд прямо для меня. Нет повода радоваться, есть только мысли для грусти! Бедная моя ласточка!» – подумал он.

Наряд Беляка, как обычно, не отличался изысканностью и вкусом. Старые голубые джинсы, родом из девяностых, и свитер, имевший такой срок годности, что даже моль отказывалась обедать им. Сергей Васильевич не знал, что такое мода и что одежду уже можно купить в любом торговом центре или гипермаркете. Он был холостяк. Не закоренелый, а просто холостяк. О женщинах он мечтал, но отношений боялся. Седые года уже наступали ему на пятки, а он все еще думал о голубоглазой нимфе и парочке милых детишек, снующих по квартире. Виноградов искренне хотел помочь другу наладить личную жизнь, но безрезультатно.

– Здравствуйте, Константин Васильевич, – протягивая руку, сказал Виноградов. – Как поживаете?

– Я удивлен! Вы помните мое имя?

– Память – мой главный соратник! Без нее в моем деле нечего делать.

– Так может вам пора на пенсию?

– Спасибо за заботу, но я уже там! Да-да, вот такой вот инициативный пенсионер! Не стоит растрачивать слова восхищения, я и так все знаю. – Виноградов быстро переключил внимание на второго собеседника. – Добрый день, Олег Викторович. Мы к вам с важным разговором. Тема вам, я так полагаю, известна.

– Наслышан о вас, Александр Петрович. Свои-ми допросами вы изрядно утомили наших сотрудников, – стараясь казаться добродушным, сказал он. – Я уже все рассказал вашим коллегам.

– Вы правильно делаете, что не носите форму, она не располагает к доверительной беседе, – ухмыльнувшись, сказал Жордин.

Полковник пропустил мимо ушей ехидное замечание Константина Васильевича и, удобно расположившись на стуле, приступил к беседе.