Практическая адвокатура в принципах римского права

Цицерон писал о видах государственного устройства (монархия, аристократия, демократия) и о неизбежности их вырождения: «Все виды государственного устройства, упомянутые выше, легко превращаются в свою порочную противоположность, вследствие чего царь оказывается властелином, оптиматы – кликой, а народ – изменчивой толпой … когда царь начинает быть несправедлив, этот государственный строй тотчас же рушится, а этот же правитель становится тираном; это наихудший вид государственного устройства и в то же время близкий к наилучшему. Таким образом, величайшая свобода порождает тиранию и несправедливейшее и тяжелейшее рабство»²¹.

Цицерон пишет о смешанном государственном устройстве как о наиболее стабильном и прочном. «Из трех указанных видов государственного устройства, – писал Цицерон, – самым лучшим является царская власть, но царскую власть превзойдет такая, которая будет образована путем равномерного смешения трех наилучших видов государственного устройства. Ибо желательно, чтобы в государстве было нечто выдающееся и царственное, чтобы одна часть власти была уделена и вручена авторитету первенствующих людей, а некоторые дела были предоставлены суждению и воле народа».

Только сохранение правильных принципов организации общества, то есть права, препятствует перерождению государства. В этом понимание права у Цицерона неизмеримо выше и шире, чем наше современное мировосприятие, так как он включал в него понятия чести, совести и морали.

Не всякие законы и установления могут считаться правом. Справедливости противоречат законы тиранов, законы, установленные в расчете на выгоду. «Если бы права устанавливались повелениями народов, решениями первенствующих людей, приговорами судей, то существовало бы право разбойничать, право прелюбодействовать, право предъявлять подложные завещания, – если бы права эти могли получить одобрение голосованием или решением толпы»²².

Источник права Цицерон искал в природе человека и общества, так как государства и отдельные люди вне семьи, гражданской общины существовать не могут.

Право имеет своим источником божественный закон разума, образующий единую для всех справедливость: «Закон есть заложенный в природе высший разум, – писал Цицерон, – велящий нам совершать то, что следует совершать, и запрещающий противоположное… Закон есть решение, отличающее справедливое от несправедливого и выраженное в соответствии с древнейшим началом всего сущего – природой, с которой сообразуются человеческие законы, дурных людей карающие казнью и защищающие, и оберегающие честных».

Справедливость, от противного, – это отсутствие несправедливости. Цицерон порицал как несправедливые ряд законов своего времени – земельные и хлебные законы, обострявшие раскол римской общины, закон, дававший диктатору Сулле право без суда казнить граждан²³, любые законы, ослабляющие единство римского народа.

Цицерон писал, что прочность государства зависит от его устройства и от незыблемости законов – «подобно тому, как магистратами руководят законы, так народом руководят магистраты; магистрат – это закон говорящий, а закон – это безмолвный магистрат». Незыблемость означает отнюдь не синоним «неизменности», а равнозначно «нерушимости», «верности», «всеобщности».

Цицерон был убежденным сторонником «сенатской республики», основанной на солидарности римского народа, эпохой процветания которого он считал период примерно от соглашения патрициев и плебеев (V в. до н. э.) до выступлений крестьянства за аграрную реформу (II в. до н. э.). Стремления и смерть трибуна Тиберия Гракха, писал Цицерон, «разделили единый народ на две части». Это разделение усилилось из-за несогласий в Сенате, из-за диктаторов и мятежных триумвиров.