Практическая адвокатура в принципах римского права

Фактическое подчинение суда исполнительной власти становится очевидным на таких ярких примерах, как споры, связанные с участием в выборах кандидатов, а также на фоне конфликта юрисдикций Конституционного Суда РФ и Конституционного Суда Республики Ингушетия по поводу соглашения о чечено-ингушской границе. Права и правды ещё можно добиться тогда, когда идёт спор равных сторон. Но заведомо более слабая сторона (гражданин в споре с государством) полностью или частично оказывается не защищён. Не обязательно, что решение выносится в пользу неправого. Нет, но, потворствуя исполнительной власти или олигархату, такие решения часто половинчаты, декоративны, неисполнимы или содержат другие существенные дефекты. Либо, пресекая отдельные случаи произвола, они не в полной мере несут в себе воспитательное воздействие, какое бы они могли иметь на нарушителя.

Так, российские суды почти всегда значительно урезают суммы, взыскиваемые в возмещение на оплату юридической помощи адвокатам, притом что оказанная помощь стоит своих денег. Такое «недофинансирование» не только подрывает авторитет суда в глазах граждан, но и потворствует нарушителям. Виновник продолжает злоупотреблять, так как в случае суда уверен, что проигрыш не будет дорого ему стоить.

Подобная вредная и для нашей экономики, и для общества в целом ситуация на практике сложилась в области автострахования, при незаконном переводе страховых пенсионных накоплений в негосударственные пенсионные фонды, в спорах с министерством обороны по поводу выплат военнослужащим и в других случаях массовых споров.

При взыскании компенсации причинённого морального вреда присуждённые мизерные компенсации зачастую имеют явно издевательский характер, потворствующий нарушителям. Я думаю, так происходит потому, что главным, самым массовым нарушителем в России является государство и его должностные лица. В этом аспекте суд у нас совершенно не является независимым и исходит не из закона, а из общегосударственной целесообразности. На практике достигается диаметрально противоположный результат.

Взыскание серьёзных компенсаций морального вреда в пользу граждан неизбежно бы привело к ответственности виновных чиновников, а значит, к коррекции их модели поведения. Фактическая безнаказанность последних умножает число нарушений, а значит, нагрузку на правоохранительную систему и суды, провоцирует совершение ими более тяжких проступков и преступлений.

И главное виновное лицо во всей этой ситуации – это, на самом деле, наш народ, который позволяет власти поступать подобным образом и дистанцируется от активного участия в процессе государственного строительства. А это неправильно. Участие в управлении и защите государства для нас, как и для римского гражданина, – это священная обязанность, а не только право. Когда вы не управляете своей страной, своей областью, районом, городом, селом, ими будут управлять другие, и не факт, что эти люди окажутся достойнее вас.

Декоративность адвокатуры в нашей стране находит своё самое яркое выражение в уголовном процессе. Конечно, заявляя о декоративности, я сильно сгущаю краски и обостряю ситуацию. Однако ответьте мне, какого удельного веса оправдательных приговоров в решениях профессиональных судей мы смогли добиться за последние 15 лет, прошедшие с даты принятия нашего нового закона об адвокатуре? Почти никакого. Российские суды выносят оправдательные приговоры лишь эпизодически, и те в основном связаны с судом присяжных.

Мне возразят, что задача адвоката не достичь оправдания, а добиться справедливости к подзащитному, в том числе роль защитника будет выполнена, если все аргументы защиты будут приняты судом во внимание при постановлении приговора. Но разве это так в действительности?

Опасаясь отмены приговоров, суды часто невиновным выносят обвинительные приговоры, но с условной мерой наказания. И осуждённый рад, так как остался на свободе. Или вместо оправдания, прослушав дело от нескольких месяцев до года, суд возвращает его прокурору для устранения неких препятствий в рассмотрении дела судом. А разве эти «препятствия» были не известны суду при проведении предварительного слушания? Если же оно не назначалось (что возможно по инициативе и самого суда), то это говорит о низком качестве подготовки дела к слушанию.

А почему это так происходит? А потому, что серийно и по всей России суды и судьи переписывают в своих приговорах обвинительные заключения следователей и прокуроров. А по-другому и не может быть, если судья пришёл на свою работу с должности следователя, которому в течение всей его профессиональной деятельности адвокаты лишь «надоедали» своими жалобами и ходатайствами; если судья воспитан в системе тандема прокуратуры и суда, в которой прокуратура, хотя и включена в 7 главу Конституции РФ наряду с судебной властью, на практике является властью исполнительной, такой же, как полиция или МЧС.