Практическая адвокатура в принципах римского права

Представляется, что вместо подобных дискуссий правильным было бы взять и определить в Конституции, в ст. 15, в части 4-й, следующую оговорку (часть 4 ст. 15 в новой редакции):

«Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Из общепризнанных принципов и норм международного права в России признаются: принцип общей пользы, принцип свободы, принцип свободы выбора, принцип добросовестности, принцип добра и справедливости, принцип гуманности, принцип равенства, а также другие принципы и нормы международного права. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора», дополнив её частью 5 следующего содержания:

«5. При противоречии в толковании общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров, содержащихся в тексте указанных договоров или документах ООН или исходящих от любых должностных лиц, применяется толкование соответствующих норм, данное Конституционным судом России по запросу заинтересованной стороны. При противоречии норм международных договоров Российской Федерации Конституции Российской Федерации либо официальному толкованию Конституционного суда РФ, данному общепризнанным принципам и нормам международного права, международные договоры в противоречащей части не применяются».

Принцип mens legis («духа закона») теоретически уже закреплён в Конституции в статье 18, поэтому в текст статьи 15 не включен, так как является принципом толкования и правоприменения: «Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием».

Критики могут возразить, что поименованные мною принципы (некоторые) не встречаются в текстах документов ООН и международных договорах, поэтому не могут быть признаны «международными и общепризнанными». Однако это не так.

Международный характер правового принципа и его общепризнанный характер вытекает не из формального включения в международный договор, а из фактического длительного повторяющегося применения на протяжении значительного времени в разных странах и правовых системах, то есть из его универсальности и нерушимости, незыблемости.

Как мы видим, на практике ничего незыблемого в принципах Устава ООН и Декларации 1970 года мы не находим, напротив, римские принципы прошли сквозь века и получили практическое внедрение и приложение в правовых системах разных стран. Они фактически применяются, они понятны нам и действуют так же, как и две тысячи лет назад. И если тогда они действовали в Риме, а фактически во всей Западной, Южной части Восточной Европы, на Ближнем Востоке и в Северной Африке, а теперь также действуют по разным юрисдикциям, так почему же мы не можем назвать их и международными, и общепризнанными?

Полагаю и уверен, что российская правовая наука имеет достаточный багаж знаний и умений, чтобы самостоятельно толковать для себя, для своей правовой системы эту подлинную сокровищницу римского наследия, а не слепо копировать формально международные, но по факту мёртвые и декларативные нормы ООН и других международных организаций, в реальности покрывающие право сильного на произвол в отношении слабого.

На этом позволю себе окончить настоящую книгу, но не закончить с этой интересной темой – рецепции римского права в нашей современной жизни с выяснением подлинного нравственного смысла исторического наследия Человечества.

Москва, 14 января 2019 года.

(Endnotes)

1 В Древнем Риме прим.: «период солдатских императоров».

2 Принцепс – торжественный титул императора как верховного жреца.