Практическая романтика

Я рассчитывала промяться рядом с Юрой пару часов, перекидываясь пустыми фразами, и потом попытаться утащить сестру в комнату под предлогом раннего подъема. Но не тут-то было. Даже просто постоять не удалось. На таких вечеринках мне бывать не приходилось. В принципе, все вечеринки из моего прошлого в сравнении с этой можно было назвать недвижимым лежанием на диване. Вокруг все бурлило и постоянно перемещалось, никакой системы в хаосе обнаружить не удавалось. То Юру подхватило волной справа и утащило в центр, то меня окружили какие-то парни и наперебой начали о чем-то спрашивать – так бойко и быстро, да еще и музыка их заглушала, что мне даже отвечать нужды не было. В итоге они решили, что мне не хватает подзаправки, снабдили меня стаканчиком с вином, плеснули туда сверху водки, и только после этого оставили в покое – вернее, их подхватила волна справа и унесла от меня налево.

Пить я не собиралась, но теперь со стаканчиком в руках гармонично вписалась в обстановку. Снова отыскала Юру и попыталась пристроиться поближе к нему, но вдруг Кеша зашевелился и шагнул мне наперерез, оповещая необычно звонким голосом:

– Делу время, потехе – два!

Схватил стаканчик, поставил прямо на песок, зацепил другую руку и потащил танцевать! Я поддалась только от того, что ничего подобного не ожидала. Кеша был сильно ниже меня, но двигался так хорошо, что я через пару тактов поймала ритм и тоже закружилась, повинуясь ему. Кеша то отталкивал на расстояние вытянутой руки, то снова притягивал к себе крутым виражом. Я сама от себя не ожидала таких умений!

– Ничего себе! – восхитилась я. – Ты занимаешься танцами?

– С шести лет в профессиональных студиях, – ответил он, но совсем без гордости. – Давно бросил, но оказалось, что такой навык не пропадает. Только родителям моим не говори.

– О чем? – не поняла я.

– Ни о чем, – он вдруг остановился и отпустил меня. – Вообще никому ничего не говори.

И он снова замер, уставившись в точку перед собой. Кажется, я стала свидетелем какого-то интересного факта, но осознать его до конца не могла, потому и не стала пытаться. Вновь взяла в руки прикрытие в виде стаканчика и осмотрелась. Юру тащила танцевать какая-то незнакомая девушка, а ко мне подлетела заметно повеселевшая Кристина – тут, должно быть, какое-то магическое вино, раз даже у этой непроницаемой блондинки взгляд потеплел, как и голос:

– Мы, наверное, неправильно начали, – заорала она во все горло, чтобы я могла расслышать. – В общем, я Кристина. И если ты друг Юры, а мы с Юрой друзья с детского сада… в общем… Забыли?

– Забыли, – отозвалась я не так громко, но очень ошарашенно.

– Весело тут, правда? – продолжила она. – Ты времени не теряй, здесь далеко не всегда будет так весело. Это пока Марка Александровича поблизости нет. Знал бы он, как мы отрываемся, то… – она не закончила, вдруг подавшись вперед, на очередной смене музыки. И завизжала: – О! Моя любимая песня! – она все-таки оглянулась перед тем, как рвануть в толпу танцующих, и крикнула: – Ты только на месте не стой, веселись! Здесь всё могут простить, но только не отсутствие веселья. Тухлым имеет право быть только Кеша – но ему прощается, он и так молодец, уже второй год в завязке, а это сложно!

И от этой короткой сцены внутри немного потеплело. Кристина показала, что я здесь не лишняя, а это оказалось важным. Приказано веселиться? Буду делать вид, что веселюсь! А пока изображаешь веселье, внутри тоже будто что-то оживает и подстраивается под заданную роль. Теперь стало еще проще растворяться в царящем вокруг расколбасе. Шумиха, кажется, только набирала обороты, я и не замечала, сколько времени прошло. Вокруг уже разгорались костры, что добавило празднику полной фееричности. Я танцевала со всеми, улыбалась в ответ на улыбки и делала вид, что пью из своего бездонного стаканчика.

Остановил меня только вид Верочки, которую я все-таки рассмотрела вдали – ничего удивительного, что она крутилась неподалеку от Германа. Удивительно было то, что сарафана на ней уже не наблюдалось. Я постаралась забить в себе ханжу – в конце концов, она тут была далеко не единственной в купальнике. И пока на ней топ, я попытаюсь не падать в обморок от ужаса. Когда я шла туда, заметила, что Герман приобнял ее и что-то шепнул на ухо, отчего сестра рассмеялась в черное звездное небо. Да неужели… Неужели Верочка не понимает, что он такое же внимание оказывает всем без исключения, но она воспринимает все в преувеличенной форме? Боюсь, утром ее ждет разочарование, когда до нее дойдет, что Герман даже имени ее не запомнил.

По дороге меня закрутило в новый водоворот – вряд ли можно было пройти сквозь волну тектоника, не помахав руками. Пришлось потанцевать, где-то рядом обнаружился и смеющийся Юра. Он что-то спросил, но я не расслышала. Потом подался ко мне, почти успел схватить за руку, но замер, поскольку музыка затихла. Тишина просто рухнула, аж в ушах зазвенело с непривычки. После чего раздался голос Германа:

– Сезон открыт, товарищи! А теперь купаться!

– Купаться? – не поверила я.