Практическое руководство по злу

Джейкоб молча запер дверь крестьянского дома, захваченного офицерами, улыбаясь при звуках хриплого смеха, доносившегося изнутри. Он побрызгал маслом на дрова, затем выбрал ещё пять мест вокруг дома, чтобы помочь разгораться огню. Напевая себе под нос, он чиркнул сосновой спичкой и поджёг первую точку. Они не замечали этого, пока он не начал с четвертого — слишком пьяны, подумал он, — и к тому времени они были всё равно что мертвы.

Не обращая внимания на панические крики и отчаянные попытки взломать дверь, Джейкоб закончил свою работу и растворился в темноте. Запах жарящегося мяса на ветру навевал приятные воспоминания, но также и идеи. Может быть, завтра на ужин свинина? Недавно он научился готовить левантийский соус с маленькими перчиками. Он бы спросил принцессу Луизу.

֎

Когда наступил рассвет, две женщины на противоположных концах одного континента прервали свой пост, разложив перед собой пергамент. Отчёты, один набор, полученный через почтовых голубей, а другой — через сложную ретрансляцию.

Императрица Ужаса Малисия позволила себе улыбнуться, так как была одна в столовой. Принцесса Констанция Эйнэ была всё ещё жива, и коалиция держалась.

Победа, смягченная только тем, что лошади всего контингента катафрактариев принцессы Эквитанской были отравлены. Убийство Клауса Папенхайма было бы удачным ходом, но она никогда не думала, что эта попытка может увенчаться успехом. А поскольку треть их припасов иссякла, армии Хасенбах скоро будут вынуждены вступить в бой. С пошатнувшимся флангом, поскольку руководящий состав принцессы Сеговии буквально превратились в дым.

Принц Корделия Хасенбах нахмурилась, глядя на лежащие перед ней письма, деликатно поедая ложку бульона, в то время как её слуги стояли молча. Эквитан была значительно ослаблена, но в остальном она не произвела никакого эффекта. Её самые важные победы носили оборонительный характер, защищая свои силы вместо того, чтобы ослаблять силы противника. Потеря зернохранилищ не была серьёзной неудачей, решила она, поскольку дядя Клаус намеревался вскоре дать бой, но это означало, что отступление больше не было возможным вариантом, даже если это было необходимо. Этот раунд, она молча уступила, он достался Императрице.

В Эйне продолжалась игра.

֎

По расчётам Клауса, битва при Эйне началась, когда враг заметил его всадников на равнинах к северо-западу от города. Его парни немедленно отступили, когда коалиция послала за ними более крупные силы кавалерии, но к тому времени прозвучали рога. Огромные армии двух неохотно вступивших в союз принцесс начали свой неуклюжий марш на поле боя, как раз в тот момент, когда собственные солдаты принца Ганновена выстроились в строй.

Приближался полдень, когда появился враг, и к тому времени Клаус расположил свои силы широким смотрящим наружу треугольником. К удивлению коалиции, центр его формирования состоял не из ликаонской пехоты, а из армий Лиониса и Сеговии, которые сами граничили с Брусом и Ланге, в то время как его северяне образовали крылья с обеих сторон. Сидя на коне, принц Ганновенский наблюдал, как среди слуг принцессы Эйне разразились насмешки.

Они, вероятно, думали, что он расположил войска таким образом, потому что верил, что Лионис и Сеговия побегут при первой же возможности, если их не будут окружать более лояльные армии. Он бы на их месте поверил в то же самое. Гонцы немедленно начали курсировать туда-сюда между армиями принцесс Эйне и Эквитана, и он точно знал, о чём они будут говорить.

Вместо мощного тарана командующие обеих армий будут выступать за распространение коалиционных линий, чтобы они могли охватить меньшую армию Клауса. Это был лучший способ заставить считаться с их численным превосходством. Теперь мы увидим, была ли ты права, Корделия. Прошел ещё час, а затем коалиционная армия начала двигаться вперед, как и раньше, к мрачному веселью седовласого мужчины. Его племянница прочла оппозицию, как книгу.

В конце концов, ни одна из принцесс не захотела отпускать армии другой слишком далеко от своего поля зрения. Всегда существовал риск того, что другой правитель задержит атаку на своём фланге ровно настолько, чтобы другой понёс наибольшие потери, нанеся удар только после того, как строй Клауса уже был нарушен. Они уже думали, что победа в кармане, понял он, поэтому они планировали последствия.

Существовала небольшая вероятность того, что в тот момент, когда его армия будет рассеяна, между двумя «союзными» принцессами разразится вторая ожесточенная битва. На ум пришла старая аламанская пословица: победители не должны поворачиваться спиной к двери. Сразу после того, как ваш враг победил, было лучшее время для того, чтобы вонзить нож. Даже если рассредоточение было бы лучшей тактикой, политика делала их глупыми. И несчастные недоумевали, зачем понадобился ликаонец на троне.