Читаем Практичная русская идея полностью

Но мы не идеалисты, и отдаем себе отчет в том, что народ, действительно, состоит из групп, зачастую с противоположными  интересами. И что одни части народа экономически и политически господствуют над другими. А наша задача «обеспечить благополучие и процветание России, исходя из ответственности за свою Родину перед нынешним и будущими поколениями». И рассматривать деление народа на части надо только из соображений, какая из них  следует этим целям, какая ими пренебрегает, а какая им враждебна. И основная задача государственной власти сплотить народ, сделать его монолитным в достижении общенародной цели. Как это сделал Дмитрий Донской, выведя на Куликово поле рать, состоящую из всех слоев населений почти всех княжеств Руси. Как это сделал Сталин, готовясь к Великой Отечественной.

Поэтому принципиальных различий с т. Губкиным по поводу ответственности власти в будущем только перед революционной, «правильной» частью народа нет.  Но речь-то идет о текущем моменте, об этапе освободительной революции. Начинать нам придется с тем народом, который есть. Конечно, интересы некоторых частей народа взаимно противоположны, но, сколько у нас Абрамовичей и Дерипасок, которых Губкин, видимо с перепугу, насчитал около четверти всего населения, - явное меньшинство!

Всякая власть, особенно в трудную эпоху, часто оказывается перед моральной дилеммой, которую можно выразить в такой нарочито циничной форме. Неподалёку от тебя в одном месте тонут 10 пионеров, а в другом - один. В какое место плыть спасать детей? Дело ведь намного сложнее и трагичнее, чем с бытовой моралью, согласно которой следует стыдливо отказаться от ответа на этот вопрос как на безнравственный. В реальной же жизни отказ от ответа на этот вопрос приведет к более тяжелым последствиям, чем любой ответ.

С каких позиций оценивать действия Сталина при переселении чеченцев? С позиций отдельных семей, сорванных с родных мест? Но при чём тут трагедия отдельных семей, если в те годы речь шла о сохранении целых народов: и русского, и чеченского? Благодаря тому переселению закончилась война на Кавказе, при продолжении которой пострадало бы куда больше семей – это видно сейчас. К тому же у Сталина был и другой вариант – истребления чеченских мужчин, воевавших на стороне Гитлера. А это были практически все мужчины. Что осталось бы от чеченского народа без них? Значит, переселение было наиболее гуманным и нравственным вариантом действий власти, даже если кто-то вспоминает об этом с ужасом. Понеся тогда большие жертвы, СССР достиг такого благополучия, когда стало возможным заботиться о судьбе каждого человека, а добрейшая интеллигенция своими глупенькими воплями о «сталинских репрессиях» отбросила нас в то положение, когда снова придётся думать о судьбе всего народа, жертвуя интересами отдельных людей. И виной всему - то, что моральные нормы из бытовой жизни слепо перенесены в сферу управления!

В любом большом предприятии государственной власти категории добра и зла теряют свою единичную, индивидуальную направленность и приобретают статистический характер. Задача власти - действовать в интересах всего народа, не ущемляя при этом чужие народы. Да, заботясь о благе своей страны, руководитель должен пытаться соблюсти интересы всех. Но если это невозможно, то вполне нравственно пожертвовать интересами отдельной части народа ради важнейших нужд народа как целого. Это означает, что в переломные моменты истории (войны, катаклизмы) основная задача руководителя - сохранение народа и спасение страны. Конечно, власти придется "прижать" откровенных паразитов, чтобы их паразитизм не озлоблял нормальных людей. Куда же от этого деться? А в спокойное время власть должна заботиться о процветании и безопасности страны, об улучшении жизни подавляющего большинства её граждан. Это определение нравственного поведения власти.

Главным показателем нравственности власти становится массовое проявление её политики на судьбах граждан страны, всего народа, и наиболее верная оценка её политики - в массовом восприятии гражданами улучшений или ухудшений в своей судьбе, а не в судьбах отдельно взятых граждан. Как выяснить, заботилась ли власть об улучшении жизни народа? Очень просто - выявить всенародным голосованием! Малозначительные управленческие ошибки отсеялись бы: народ у нас не злой. Благодаря тому, что голосование всенародное, руководителя не накажут за ухудшение жизни незначительного меньшинства из каких-нибудь полубандитов, а только за ухудшение жизни большинства народа. С другой стороны, если народ увидит, что какое-то меньшинство обделено несправедливо, то он может и стать на сторону меньшинства. [М. Кудрявцев, «Совесть, ответственность и искупление. Закон АВН и мораль», Дуэль №25 (219) от 19.06.2001, http://duel.ru/200125/?25_5_1 ].

Перейти на страницу:

Похожие книги

1941: фатальная ошибка Генштаба
1941: фатальная ошибка Генштаба

Всё ли мы знаем о трагических событиях июня 1941 года? В книге Геннадия Спаськова представлен нетривиальный взгляд на начало Великой Отечественной войны и даны ответы на вопросы:– если Сталин не верил в нападение Гитлера, почему приграничные дивизии Красной армии заняли боевые позиции 18 июня 1941?– кто и зачем 21 июня отвел их от границы на участках главных ударов вермахта?– какую ошибку Генштаба следует считать фатальной, приведшей к поражениям Красной армии в первые месяцы войны?– что случилось со Сталиным вечером 20 июня?– почему рутинный процесс приведения РККА в боеготовность мог ввергнуть СССР в гибельную войну на два фронта?– почему Черчилля затащили в антигитлеровскую коалицию против его воли и кто был истинным врагом Британской империи – Гитлер или Рузвельт?– почему победа над Германией в союзе с СССР и США несла Великобритании гибель как империи и зачем Черчилль готовил бомбардировку СССР 22 июня 1941 года?

Геннадий Николаевич Спаськов

Публицистика / Альтернативные науки и научные теории / Документальное
Ислам и Запад
Ислам и Запад

Книга Ислам и Запад известного британского ученого-востоковеда Б. Луиса, который удостоился в кругу коллег почетного титула «дуайена ближневосточных исследований», представляет собой собрание 11 научных очерков, посвященных отношениям между двумя цивилизациями: мусульманской и определяемой в зависимости от эпохи как христианская, европейская или западная. Очерки сгруппированы по трем основным темам. Первая посвящена историческому и современному взаимодействию между Европой и ее южными и восточными соседями, в частности такой актуальной сегодня проблеме, как появление в странах Запада обширных мусульманских меньшинств. Вторая тема — сложный и противоречивый процесс постижения друг друга, никогда не прекращавшийся между двумя культурами. Здесь ставится важный вопрос о задачах, границах и правилах постижения «чужой» истории. Третья тема заключает в себе четыре проблемы: исламское религиозное возрождение; место шиизма в истории ислама, который особенно привлек к себе внимание после революции в Иране; восприятие и развитие мусульманскими народами западной идеи патриотизма; возможности сосуществования и диалога религий.Книга заинтересует не только исследователей-востоковедов, но также преподавателей и студентов гуманитарных дисциплин и всех, кто интересуется проблематикой взаимодействия ближневосточной и западной цивилизаций.

Бернард Луис , Бернард Льюис

Публицистика / Ислам / Религия / Эзотерика / Документальное
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота

Профессор физики Дерптского университета Георг Фридрих Паррот (1767–1852) вошел в историю не только как ученый, но и как собеседник и друг императора Александра I. Их переписка – редкий пример доверительной дружбы между самодержавным правителем и его подданным, искренне заинтересованным в прогрессивных изменениях в стране. Александр I в ответ на безграничную преданность доверял Парроту важные государственные тайны – например, делился своим намерением даровать России конституцию или обсуждал участь обвиненного в измене Сперанского. Книга историка А. Андреева впервые вводит в научный оборот сохранившиеся тексты свыше 200 писем, переведенных на русский язык, с подробными комментариями и аннотированными указателями. Публикация писем предваряется большим историческим исследованием, посвященным отношениям Александра I и Паррота, а также полной загадок судьбе их переписки, которая позволяет по-новому взглянуть на историю России начала XIX века. Андрей Андреев – доктор исторических наук, профессор кафедры истории России XIX века – начала XX века исторического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова.

Андрей Юрьевич Андреев

Публицистика / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука