Практика

— А пошли! — раздались радостные вопли, и вся толпа завернула в самую дорогую таверну «У Хуана». Ну, держись, Хуан, мы сейчас будем пить, и будем гулять. Кто-то кинул целый реал уличному мальчишке, чтобы он добежал до навигационной школы и позвал нашего декана, указав, куда ему нужно прийти, чтобы поучаствовать в праздновании.

Поначалу мне претила безудержная попойка, но потом, втянувшись, я орал здравицы, вместе со всеми, шлёпал деревянной кружкой по столу, потому что все глиняные были уже перебиты, а оловянные погнулись от наших молодецких ударов. А после прихода декана, вообще потерял всякие берега.

После того, как студиозы навигационной школы, прослышав о том, что их благородные сокурсники дико пьянствуют, подтянулись в таверну, толпа празднующих высыпала на улицы. А потом и любой моряк, который проходил мимо, получал в руки чарку с вином.

На вопрос, по какому случаю праздник, ему отвечали, что по случаю возвращения живыми из лап пиратов. Это был весомый аргумент, и вскоре из порта потянулись ходоки, желающие выпить, пока у хозяина таверны не закончилось всё вино. Дальнейшее я помню очень плохо. Помню, как расплачивался с трактирщиком, отдав всю имеющуюся наличность, в количестве пятисот реалов, да оставил в залог ещё пятисот, и свою шпагу.

Потом меня тащили на себе, как бревно, неизвестные мне моряки. Прохожие, задающие вопрос, зачем они несут дворянина, а не бросят его в канаве, получали ответ. — Потому, как навигатор, и многих спас, и уважение имеет к обычным морякам, — а это в припортовом городе было, как знак качества на продукте.

Меня, как и Алонсо, донесли до навигационной школы и сдали привратнику. Дальше следовал полный провал в памяти, который присутствовал до самого следующего вечера. Алонсо, очнувшись перед обедом, вспомнил о залоге и, сходив и продав несколько жемчужин, полностью расплатился с трактирщиком. Трактирщик, весьма довольный оказавшейся огромной выручкой и той славой, которую получил благодаря грандиозной попойке, объявил, что у нас с Алонсо теперь, при посещении его заведения, есть вечный профит.

На следующий день нам предстояли объяснения с деканом. Впрочем, Андреас де Элисондо, увидев наше состояние, решил отложить этот, без сомнения, важный разговор, на следующие утро. Это было, по моему мнению, очень правильно. И я снова провалился в тяжёлый сон, но уже от усталости и полученных эмоций, а не на полный желудок и употребив изрядное количество алкоголя.

Глава 18 Мерседес

— А ты знаешь, Мерседес, что Эрнандо Гарсия и Алонсо Перес пропали?

— С чего ты это взяла, Элеонора?

— Да только что узнала. Их декана вызвали сюда из Кадиса. Твоего «друга» и Алонсо Переса смыло за борт, когда они попали в шторм, их искали, но не смогли найти. Ужас просто. Раз, и обоих нет! Что с тобой, Мерседес?

Мерседес встала из-за стола, за которым готовилась к экзаменам, подошла к окну и невидящим взглядом уставилась на улицу. Всё, всё перед ней рухнуло. Да, он гадкий, мужлан, грубиян, выскочка, он недостоин её, он…

Но вот теперь его нет, он сгинул в море. А ещё хвастался, что он моряк, море любит, море знает, а море взяло, да и сожрало его. И что теперь делать, как быть, как дальше жить?

Мерседес смотрело в окно, и не видела там ничего, всё померкло перед ее глазами. Нет, она не вспоминала его. У неё не было сил, чтобы вспоминать. Она просто не хотела ни о чём думать. Как? Как он мог её бросить одну и сгинуть в море? Нет, он не мог так просто погибнуть, ведь он ненавидит её, а значит, он продолжит жить и будет бороться за неё, изо всех сил, чтобы однажды отомстить ей и сделать всё, чтобы они поженились. Он жив, она точно знает, что он жив. Перед её глазами промелькнула какая-то картинка, которую она не поняла. Участок моря, пустынный остров и индианка, со жгуче-чёрными волосами.

— Он жив!

— Что ты сказала, Мерседес, — опешила Элеонора.

— Он жив!

— С чего ты это взяла?

— А с чего ты взяла, что они мертвы?

— Нуууу, — протянула Элеонора, — этого точно никто не знает, но они пропали в море, их смыло волной, и значит, они погибли.

— Гарсия, хоть и гачупин, но весьма отважный гачупин и превосходный моряк, об этом мне даже говорил мой отец, — с вызовом сказала Мерседес. — Он не мог так глупо погибнуть, и я чувствую, что ещё его увижу и, наверное, не один раз.

— Не знаю, что ты там чувствуешь, но то, что они оба пропали, это факт. Пусть они пропали без вести, это не особо меняет дело. Тебе следует забыть о нём и сосредоточиться на учёбе, или уже искать себе подходящую партию. Вон вокруг тебя постоянно вьются парни, ты за этот год изрядно похорошела, не то, что я.

— Оооо! Не надо так прибедняться, Элеонора. Не за тобой ли бегает Винсенте, которого даже прозвали ручным псом де Тораль. А ты ему даёшь возможность только держать тебя под ручку, когда другим позволяешь целовать в щёчку.

— Ох, идальго, я и так позволила вам слишком много, мой папа, маркиз де Тораль, очень строго воспитывает меня, и вам не поздоровится, если он узнает, какие вольности вы себе позволяете, — передразнила подругу Мерседес.