Практика на Лысой горе

– Спасибо, выкарабкалась, – буркнула она. – Как видишь, никто никого не убил.

– Уж да, – ехидно заметил Андрей, – а жаль.

«Точно слышал!» – промелькнула мысль. Впрочем, смущаться и отступать Саша не собиралась.

– Как вы благородны, о прекрасный рыцарь, – хмыкнула она, – вы вовремя пришли на помощь несчастной деве. Жаль, конечно, что не совсем дошли. Накинуть на себя полог невидимости и подслушивать чужие разговоры – очень серьезный подвиг.

Саша мигом состроила важную мину, мол, сударь, понимаю, как вам было тяжко, смиренно прошу прощения, что пришлось это все выслушивать.

– Подвиг, – ледяным голосом сказал Андрей, – во всяком случае, никак не хуже проведения всяких опытов на живых людях. При этом, кстати, без спросу. Я вот как-то не давал никакого согласия, чтобы на мне что-то испытывали. Или меня. Предпочитаю идти на такие авантюры только за приличную сумму. Оплатить можно даже гривнами, дидько с ним.

– Опыты? – невинно уточнила Саша. – Какие опыты?

Признаться сейчас – нажить себе проблем вагон и маленькую тележку. Мужчины порой бывают такие обидчивые, что слова им не скажи. А тут еще совместный выезд на Лысую гору на носу. Ссориться в открытую нельзя.

– С правнуками, – хмыкнул он.

Саша сделала непроницаемое выражение лица:

– Не знаю, Андрей Григорьевич, вы явно что-то путаете.

Сказала на удивление ровным голосом – это после эмоциональной беседы с Вием-то! Сама аж позавидовала собственной выдержке.

В его глазах вспыхнул зеленый огонь, губы сжались. Кажется, добрый мольфар Андрей пребывал в крайне скверном расположении духа и с удовольствием бы придушил одну злыдню. То есть ее саму.

– Да нет, Александра Евгеньевна, – почти прошипел он, – ничего я не путаю. Кабинет ректора у нас тут один, знаете ли. Лучше уж расскажите по доброй воле.

Внутри хлестнуло гневом. Ах, по доброй?

Саша резко отошла от стены.

– Да чего ты вообще пристал ко мне? Опыты, двери, тайны… Что-то не нравится – проходи мимо!

– Оу, как мы заговорили, – усмехнулся Андрей и вдруг резко схватил ее за руку.

Саша ойкнула. Пальцы железные у него, что ли? А раньше казался милым мальчиком.

– Отпусти, – прошипела она.

– Вот еще, – улыбнулся Андрей так, что тут же захотелось залепить пощечину. – Теперь моя очередь, кхм, экспериментировать.

Резко рванул ее на себя и…

Дверь Вий-Совяцкого резко распахнулась.

– Так, молодые кадры, – прогудел голос действующего ректора Полтавского национального университета магии, – если вам так не терпится повыяснять отношения и приступить к физиологической фазе прямо в коридоре, то, пожалуйста, не здесь.

Саша, воспользовавшись моментом, высвободилась и отпрянула. Бесенька, внимательно пронаблюдав эту картину, тоненько захихикал.

– Ни слова, хвостатый, – пригрозила Саша, сдув с лица выбившуюся из хвоста темную прядь.

Андрей криво улыбнулся, склонился и вдруг коснулся губами ее руки, заставив недоуменно уставиться на него.

– К сожалению, нас прервали, Александра Евгеньевна. Но смею надеяться, что мы продолжим нашу беседу в другое время и в другой обстановке.

Он резко развернулся и направился к лестнице. Саша сжала ладони, пальцы аж покалывало от возникшего сгустка энергии, который так и норовил метнуться в спину Чугайстрину.

Сделав глубокий вдох, Саша пробормотала маленькую злыдневскую считалочку (для успокоения нервов) и вдруг сообразила, что не забрала из кабинета Вий-Совяцкого сумку.

Влетев назад без стука, подхватила сиротливо лежавший на стуле черный ридикюль. Вий-Совяцкий оторвал взгляд от письма из министерства и хмыкнул:

– Голову в следующий раз не забудь.

– Вашими стараниями, Павел Константинович, – проворковала она. – До встречи на Лысой горе.

Глава 3 Шабаш на Лысой горе

Киев встретил нас разлитым по небу закатным золотом, свежим ветром, миллионом голосов, ласковыми объятиями-переливами более чем тысячелетней магии. Не зря столица – место, где можно встретить кого угодно и что угодно. Сюда и стекаются все, кто жаждет получить больше знаний, больше возможностей и… увидать такое, о чем и подумать не мог.

Говорят, что большой город всегда давит на жителя, приехавшего из маленького. Я шагал по Андреевскому спуску, с интересом рассматривая работы местных умельцев. Не знаю, ничего подобного не ощущалось. Возможно, то утверждение касалось только простых людей, которые не открыты магическому фону, – кто его знает…

Студентов удалось благополучно заселить в общагу, а потом незаметно улизнуть, мстительно скинув все хозяйственные хлопоты на хрупкие плечики Ткачук. Перед отъездом мы так и не поговорили. Все время Саша ходила с видом: «Мы оба виноваты, особенно ты». В чем именно – я так и не понял. Но разбираться – себе дороже. К тому же проводить эксперименты не мне пришло в голову. Единственным омрачающим фактором было то, что пока даже не имелось возможности узнать, в чем смысл ее опытов. Может, ненароком сорвал девушке написание какой-то диссертации? Ну, скажем там, поведение невинных мольфаров в условиях, приближенных к соблазнительным? Или еще чего?