Практика рационально-эмоциональной поведенческой терапии

В начале следующего сеанса я спросил ее мнение по поводу прочитанного и об аудиозаписи. Она позитивно оценила оба метода работы и сказала, что ей особенно понравился метод библиотерапии. Ее депрессия значительно ослабла со времени нашего первого сеанса, она была в состоянии использовать свои собственные опровержения и приходить к правдоподобным ответам Чтобы подкрепить ее успехи, я спросил ее, какая из письменных форм самопомощи, которые существуют для данных целей, кажется ей наиболее полезной, и показал ей три. Она решила начать с той, которая была разработана мной (см Приложение 3). Сначала мы поработали над эпизодом депрессии — несмотря на то что она уменьшилась со времени нашего первого сеанса — после того, как решили, что нужно сначала закончить с депрессией и лишь затем переходить к блокаде тревоги. Мы потратили остаток второго сеанса на заполнение формы; в конце я дал ей несколько таких форм, а также посоветовал прочитать главу 15 из книги Эллиса под названием «Победа над тревогой» и использовать идеи из нее для заполнения формы всякий раз, когда она начинает ощущать тревогу.

В начале третьего сеанса она рассказала, что чтение главы про тревогу было полезным, но она испытывала некоторые трудности, когда пыталась избавиться от иррациональных убеждений, лежащих в основе ее тревоги. Используя процедуру образования цепочки умозаключений, я помог ей увидеть, что ее больше всего тревожило то, что она не сможет найти другого мужчину и останется одинокой. Я попросил ее предположить худшее — это типично для РЭПТ — и представить, что она одинока: какие при этом возникают чувства? Ее ответ был классическим: «О Боже; я не вынесу даже мысли о такой жизни!» Я оспорил ее убежденность в том, что ей в ее жизни, чтобы быть счастливой, нужен мужчина, и помог ей осознать, что у нее может быть достаточно счастья в жизни, если она будет одна, даже когда для нее предпочтительнее было бы быть замужем и иметь семью. Это вызвало обсуждение ее тревоги, то есть ее чувства, что она никуда не может пойти одна, потому что это стыдно.

Часто чувство стыда связано с чувством тревоги, и, допуская, что такое может быть и в случае миссис Хэйнс, я помог ей понять, что она говорила себе: «Если я пойду куда-либо одна, тогда другие люди увидят, что я одинока, и подумают, что я никчемный человек». Остаток сеанса мы посвятили рассмотрению данной ситуации в рамках формулы А — В—С при помощи форм самопомощи. Затем я предложил попробовать рационально-эмоциональное воображение в качестве мостика между изменением ее мысленной установки и проведением своей новой идеи в жизнь: «Я имею право появляться одной где угодно, и если другие люди будут смотреть на меня свысока, то я отказываюсь относиться так к самой себе». Миссис Хэйнс испытывала большие трудности в работе с рационально-эмоциональным воображением на этом сеансе и между третьим и четвертым сеансами.

В начале четвертого сеанса я предложил ей, чтобы вместо рационально-эмоциональною воображения она бы высказала сама себе свое новое убеждение с большой энергией. Она могла сделать это — и сделала, сначала громко вслух, а затем про себя, и почувствовала подъем настроения гораздо более существенный, чем после рационально-эмоционального воображения. Позвольте мне добавить, что после первого сеанса она не считала больше депрессию своей проблемой.

В конце четвертого сеанса мы договорились о задании, в котором она должна была появиться на людях одна дважды (один раз — на вечерних курсах и второй — на танцах), при этом энергично повторяя рациональное утверждение совладания, придуманное нами. Это явно было полезно для миссис Хэйнс, поскольку она сказала о том, что смогла пойти на оба мероприятия без неподобающей тревоги. Это был наш пятый сеанс, последний по нашему терапевтическому контракту, мы обсудили ее успехи, и она пожелала продлить его в будущем. Она сказала, что очень довольна своими результатами, и попросила продолжать сеансы с периодичностью раз в две недели, а не каждую неделю.

С пятого по десятый сеанс миссис Хэйнс сделала огромные успехи. Она была на нескольких свиданиях с мужчинами и смогла воспротивиться сексуальным предложениям двоих из них, что было для нее большим шагом, потому что раньше она не могла отказать мужчине, а период до замужества можно было бы назвать распущенным, каким он был не по ее собственному выбору, а из-за безысходности. Между пятым и десятым сеансами я посоветовал ей прочитать книги «Почему я считаю себя ничем без мужчины» (Why Do I Think I Am Nothing Without a Man, Russianoff, 1981) и «Как жить одной и наслаждаться этим» (Living Alone and Liking It, Shahan, 1981). Она также продолжала слушать записи своих сеансов, хотя я предложил прослушивать их не трижды, как она привыкла, а один раз, потому что мне хотелось, чтобы она полагалась на свои собственные ресурсы, а не на мои указания, пусть даже опосредованные записью. Она также продолжала выходить одна и использовать энергичное опровержение для улучшения результатов.