Практика в академии (СИ)

Обернулась и действительно обнаружила пару ароматных тарелочек в стазисе. А нас так не кормили!

- Подать? – уточнила.

- А как же я буду есть, я же ранен? – резонно-грустное.

Мученически вздохнула. Я могла бы предложить с десяток вариантов, но смысл? Он же все равно добьется своего. А потому, вместо того чтобы спорить, помогла этому немощному сесть и облокотиться о спинку кровати.

- Удобно? – Уточнила.

- Более чем, - довольно ответили мне с улыбкой.

Снова мученически вздохнула, а потом взяла в руки ложку с чашкой, зачерпнула чего-то ароматно пахнущего, похожего на мясное рагу, и поднесла к губам короля.

Арейн, несмотря на то, что цвет его лица при смене положения сравнялся с цветом салата в одной из чашек, предложенное охотно проглотил.

- Теперь себе, - строго возразил, когда я поднесла к нему следующую ложку.

- Не могу объедать раненого, - невесело улыбнулась.

- Лучик, ты когда в последний раз ела?

Задумалась.

- Вот именно. Так что давай ешь!

Ну ладно. Рагу выглядело невыразимо вкусно, и было совершенно непонятно, когда удастся так вкусно покушать в следующий раз.

Ем. Одну ложку себе, другую Арейну. Вот как ему удалось совершенно простое действие превратить во что-то очень интимное, личное? Есть с ним с одной посуды было как-то… странно волнительно. И приятно. Очень приятно.

Арейн, под предлогом того, что содержимое ложки может расплескаться, наклонялся все ближе и ближе ко мне, пока в какой момент его лицо не оказалось вдруг очень близко от моего. Так близко, что я ощутила тепло его дыхания.

- Спасибо, очень вкусно, - прошептал почти в губы.

Меня окутало его аурой, разум затянуло розовым туманом. Его губы всё ближе и ближе… может поддаться?

Резкий всплеск адреналина от осознания этой мысли привел голову в порядок. Нет! Всё должно быть не так! А как же Эрик? Я же должна была выйти замуж за Эрика и жить с ним долго и счастливо. Если сейчас принять поцелуй короля, то пути назад не будет, а значит… значит с Эриком будет окончательный разрыв?

Мысль напугала так, что я дернулась назад, резко выставив между нами руку.

Король с непроницаемым выражением лица откинулся обратно на подушки, а я отставила тарелку обратно на тумбочку. Хотелось сбежать, я не могла понять саму себя. Мне не нужен Эрик, я даже не уточнила, как он себя чувствует, но отчего-то было очень страшно его отпустить. Отпустить свою незыблемую мысль о жизни с ним.

- Ами, - вдруг произнес Арейн, глядя куда-то в потолок, - какой у тебя любимый цвет?

Ошарашено молчу.

- Ответь, пожалуйста, - все так же глядя в потолок.

- Голубой, - нечего не понимая, ответила.

- Голубой? – Король хмыкнул, по-прежнему не глядя на меня. – Сказала девушка, одетая в желтую тунику, выбирающая в качестве украшений исключительно желтые сапфиры, и стол этой девушки всегда можно найти, попросту определив, на каком из них лежат исключительно желтые папки.

- Я… - запнулась, - …просто желтый… он… меня радует, но любимый у меня голубой! И причем тут это вообще?

- Мне просто любопытно, когда ты решила, что тебе нравится голубой?

- Что значит решила? – Возмутилась. – Он просто мне нравится!

- Так когда? – Король не успокаивался.

- Не знаю, наверное, в детстве…

- Неужели в твоей жизни не изменилось ничего с твоего детства?

Я совершенно не понимала, что происходит, и к чему он клонит. Чувство неловкости и смятения, от затронутого чего-то глубоко внутри, достигло апогея.

- Я… не знаю… прости, но я пойду. – Резко встала и выбежала из палатки.

***

Сижу за одним из свободных столов в шатре следователей и хмуро смотрю на закрытую папку в своих руках. Желтую папку.

- Маркус пока в порядке. Физическом порядке. - Вырвал меня из размышлений голос одного из коллег. - Следим за ним круглосуточно, точно не знаем, догадался он о наших подозрениях или нет, на всякий случай пока держим в отдельном отсеке. Никого, кроме лекаря, к нему не пускают.

- Спасибо, - рефлекторно ответила, хотя ни о чем не спрашивала. Стоило выйти из палатки, как я почувствовала незримое изменение отношения к себе. То ли благодаря моим идеям, то ли благодаря тому, что меня теперь все считали невестой короля, а не принца, но даже состояние дел мне докладывали, как какой-то большой начальнице.

Вопреки логике, было как-то все равно.

Но нужно заняться Маркусом. Если наш преступник воздействует на разум жертв, то никто кроме менталиста этот след не выявит, а менталистов у Пустоши не держат – здесь они бессмысленны, более того находиться здесь из-за тяжелого ментального поля нам настоятельно не рекомендуется.

А это значит, что никто кроме меня, короля и Эрика Маркусу помочь не может.

Эрик и король сейчас не в том состоянии, остаюсь только я.

Через силу встала и попросила проводить меня к другу. Маркуса держали в одном из подземных отсеков, служащих неким аналогом тюрьмы или защищенных лабораторий - по необходимости.

Шла, настроенная на долгую и кропотливую работу, но оказалось, что я снова опоздала.

Бледный до предела друг лежал на полу комнаты, не подавая признаков жизни.

- Маркус! – Воскликнула, почувствовав, как все сжимается внутри.