Практикантка

Настоятельница отрицательно покачала головой:

— Нет. У тебя просто была покрыта глиной вся голова и основательно забит рот. Если бы не открытый нос, ты бы неизбежно задохнулась. А ранен был не демон, а наш рыцарь. Ты лихо пробила ему боевой костюм, все эксперты теперь ломают головы, размышляя, как подобное могло произойти, ведь не всякая пуля на такое способна.

— Я же не знала, думала, что это враг.

— Ничего, — успокоила ее настоятельница. — Он не умрет, хотя вначале ему пришлось тяжело. Чтобы снять с него хитин, пришлось воспользоваться дисковой пилой. Зато теперь о нас пошли новые легенды: весь Орден говорит только о том, что наши воспитанницы с переломанными руками могут разорвать в клочья любого спецназовца.

— Правую руку я сломала при этом ударе — кость не выдержала нагрузки, — призналась Лина. — По крайней мере мне так кажется.

— Это уже не принципиально, — отмахнулась настоятельница.

— Мне, наверное, надо написать отчет?

— Не стоит с этим торопиться. Время есть, постарайся хорошо продумать, что говорить, а о чем умалчивать.

— Вы призываете меня к искажению информации? — удивилась Лина.

— Именно так, — кивнула настоятельница. — Более того, я тебе это приказываю. Сведения о сотрудничестве Ордена с демонами и то, что ты подверглась воздействию неизвестного артефакта, надо скрыть в любом случае.

— А Орден действительно сот…

— Да, — быстро перебила настоятельница.

— Но как же так?! — вскрикнула Лина и не сдержала стона: тело отреагировало на усилие предупреждающей болью.

— Успокойся, тебе нельзя сейчас волноваться. У нас еще будет время для разговоров.

— Значит, демон мне не лгал, — горько констатировала Лина.

— Малышка, даже если это и так, он наверняка говорил тебе не всю правду.

— Не знаю, но он спас меня от смерти.

— Об этом тоже не стоит упоминать в своем отчете, — предупредила настоятельница.

— Вы думаете, в Ордене поверят, что я в неглубоком шурфе уцелела при ковровой бомбардировке, не заработав при этом даже разрыва барабанных перепонок?

— Они сейчас просто вынуждены будут поверить во что угодно, — уверенно заявила Мюллер. — Ты поставила на уши всю организацию. Магистры единодушно согласны, что твой подвиг достоин рыцарского звания, но грызутся из-за разногласий по поводу алмазного меча. Награждать высшей наградой Ордена одновременно с получением рыцарства — таких прецедентов еще не было. Так что, я думаю, твою историю они проглотят, даже не поморщившись. Не стоит лишний раз их озадачивать, ты сейчас героиня с высоким статусом и соответствующими привилегиями.

— Хорошо, — согласилась Лина, — я попробую. Но выйдет не слишком правдоподобно.

— Сойдет и так, — отмахнулась настоятельница и усмехнулась: — Алина, с такими наградами за тебя теперь передерутся все боевые группы. Они будут счастливы видеть тебя в своих рядах. Рада?

Девушка помолчала, потом с ноткой удивления произнесла:

— Даже не знаю! Странно, еще недавно я бы умерла от радости при этих словах, а сейчас все попросту безразлично. В этой тайге я лишилась части себя и не могу быть прежней.

— Вот и хорошо, что твое детство закончилось. Нам с тобой надо начинать работать по-настоящему.

— Что это значит? — не поняла девушка.

— Алина, отдавать тебя в простую боевую группу — это все равно что посылать танк на войну между муравейниками. Такого издевательства я не потерплю. По отношению к тебе у меня давно зреют вполне определенные планы.

— Какие?

— Мы еще об этом поговорим. Грядут времена перемен, наша борьба выходит на новый виток. Люди, которых невозможно сломить, очень необходимы Ордену.

В кармане настоятельницы запиликал телефон. Недовольно поморщившись, она вынула трубку:

— Слушаю! Хорошо, пусть подождет в кабинете. Что? Хорошо, я сама выйду.

Посмотрев на Лину, Мюллер произнесла:

— Отдыхай. Тебе надо набираться сил.

— А вы придете еще? — с надеждой спросила девушка.

— Ну конечно же, — усмехнулась настоятельница и чуть не вскрикнула: — Совсем забыла! Алина, у тебя нашелся отец!

— Странно! Мне говорили, что я полная сирота.

— Я тоже так считала. Но вышло иначе. Он довольно настойчиво ищет встречи с тобой. Если хочешь, я это организую.

— Не знаю, — с сомнением произнесла Лина. — Может быть, позже? Я в любом случае не хочу, чтобы он меня увидел в окружении всех этих трубок.

— Хорошо, — кивнула настоятельница. — Выздоравливай побыстрее. Я постараюсь устроить тебе небольшой отпуск, ведь ты так и не увидела большой мир.

— Почему? Я была в нем почти два дня, пока не попала в тайгу.

— Просто колоссальный срок! — насмешливо произнесла настоятельница. — И что ты за это время запомнила?

Девушка сокрушенно замолчала, она даже не представляла, что сказать. Уставившись в потолок, Лина устало прошептала:

— Там было очень плохое мороженое. В Монастыре намного лучше.

— Понятно, — произнесла настоятельница и встала со стула. — Спи, мне надо идти. Мы и так говорили слишком долго, тебе нельзя сейчас напрягаться.

— Скажите только одно, почему нет фотографии на стене? — сонным голосом, уже закрывая глаза, спросила Лина.

Покачав головой, настоятельница улыбнулась:

— Легенда должна оставаться легендой.