Прапорщики по адмиралтейству

А вот когда оно стало приближаться к сторожевому судну, миноносцы ускорились, и когда британца ненадолго осветили, проверяя, кто это, уже были у его левого борта. Когда прожектор погас, миноносцы выскочили из-за британца и неожиданно для японцев атаковали.

Да, зря он обе мины пустил, одной бы хватило. Канлодка взорвалась: произошла детонация боеприпасов. Мы снова громко заявили о себе. И наблюдатели на холме наверняка засекли в стороне силуэт моей «Волги». А её силуэт знали все, благодаря фотографиям в британской прессе; кто-то из пассажиров сфотографировал.

Огонь погас, останки канлодки ушли на дно, из коман ды вряд ли кто-то выжил. Миноносцы отвернули и направились обратно к британцу, который испуганно освещал прожекторами всё вокруг. Сделав пару выстрелов поперёк курса, миноносцы заставили его развернуться и отойти от входа в бухту за дальность огня береговых батарей. Да те их и не видели: уже наступила ночь.

Досмотр показал контрабанду – пушечный порох в бочках – и британцы, жутко матерясь, на лодках погребли к берегу. Судно мы подожгли, оставив его дрейфовать: приз неплохой, но связываться с ним… Проще уничтожить на глазах свидетелей, японцев и британцев, и пусть между собой выясняют, кто прав. Мы же успели отойти, когда судно довольно ярко рвануло. Хм, куда мощнее, чем канлодка.

А мины мы выставили, пока вели досмотр и поджигали судно. Подкрались незаметно к самому входу в бухту и наискосок поставили шесть мин с заглублением на пять метров – дело-то недолгое. Именно шесть мин снарядили мои минёры, поставив их на боевой взвод; а обратно никак, вот и пришлось ставить все шесть.

Правда, стоит отметить, что снова были проблемы: мины-то настоящие, схема сброса не отработана. Однако всё же поставили, надеюсь, сработают. Ловись, рыбка.

А мы уходили. Успели уйти кабельтовых на восемь, когда появились японские миноносцы, а с ними – туша старого броненосца береговой обороны «Фусо». А молодцы японцы: три часа прошло с момента, как взорвалось сторожевое судно, и уже показался броненосец. К слову, не так-то просто подготовить к выходу такого толстяка. Хотя, вероятно, он уже был готов, может, хотели его куда-то отправить. И сейчас он выполз, чтобы поддержать миноносцы.

Я тут же заинтересовался, и мы стали крутиться, наблюдая со стороны. Это было феерично. На палубе собрались все. Вообще, большая часть освобождённых этой ночью бодрствовала, наблюдая за нашей работой, но не мешая. Я описывал стоявшим рядом офицерам, среди которых был и Эссен, что происходит. Да они и сами видели работу прожекторов миноносцев и старого броненосца.

«Фусо», похоже, подорвался сразу на трёх минах, что и предрешило его судьбу. Быстро садясь в воду и имея крен на левый борт, он начал делать поворот вправо, чем ненадолго выправил крен. Видать, капитан решил выкинуться на мель, что было единственным шансом спасти корабль, но сделать это не успел: «Фусо» резко лёг на борт и так ушёл под воду.

Так же стремительно, как появились, миноносцы скрылись в бухте Сасебо. Море снова было спокойным, не считая пары шлюпок с броненосца, переполненных людьми. Около сотни японцев были в воде, а сейчас, в первые деньки апреля, вода холодная.

– Вот так, господа, – резюмировал я. – За одну ночь – два боевых корабля. Правда, боевая ценность их невелика – канлодка и старый броненосец береговой обороны, – но уничтожение зафиксировано. На «Фусо» я не рассчитывал, но честно признаюсь: я рад, что японцы решили его использовать и что это привело к подобному результату. А сейчас уходим, больше нам тут делать нечего.

– Вы не будете минировать повторно? – поинтересовался Эссен, когда я уже направлялся в каюту, чтобы внести информацию о последних событиях в боевой корабельный журнал.

– А смысл? Японцы не идиоты и наверняка поняли, что «Фусо» подорвался на минах. Поэтому они протралят вход в бухту, что даст им возможность убедиться в том, что мины действительно были установлены. Чуть позже, через пару дней, я поставлю ещё одну банку, но не сейчас.

Для японцев минная война, особенно у их портов или корейских – это что-то новое. И пока они будут разрабатывать тактику противодействия, они потеряют не один десяток грузовых судов, а возможно, и несколько боевых. Японцы сами по себе мало что могут, это боевые собачки Англии, и она ими руководит. Для Англии поражение Японии – большая проблема: слишком много сил и средств в неё вложено, и отдача будет только после победы над Россией, чему наглы помогают, как могут, даже с нарушением международных норм.

Я громко заявил о себе. В русских газетах меня называют самым результативным капитаном Тихоокеанского флота. У меня также есть целая пачка британских газет, где меня кем только не называют: чудовищем, пиратом, современным корсаром. Последнее прозвище, которое держится уже больше месяца, – Чёрный Капитан. Наверное, из-за формы. Сегодня с борта грузового английского судна, так красиво взорванного нами, наши моряки доставили ещё несколько свежих газет, можете с ними ознакомиться. Там также поливают меня грязью.