Прародитель

Игори бежала. Это было одной из главных радостей в ее жизни — бежать. Преследовать. Охотиться. Она перепрыгивала через проемы между крышами и платформами, не сбавляя скорости, и каждый нерв в теле, каждый орган чувств работал в полную силу. Оружие приятно тяготило. Она добавила к своему арсеналу лазерный пистолет и автопушку. Впрочем, для нынешней охоты хватило бы любого из них. Эльдары были хрупкие. Совсем не как Ангелы, на которых она обычно охотилась.

Она прыгнула, ухватилась за шест палатки, развернулась, не теряя скорости, и приземлилась на сломанный парапет. Затем вскарабкалась по наклонной стене, ненароком роняя расшатавшиеся камни. В воздухе воняло страхом ее добычи. У эльдаров был особый запах — слабый, но отчетливый. Так пахла очень холодная вода или тающий лед. Внизу эльдары бежали к своему лагерю, рассчитывая укрыться в нем. Надеясь, что большая численность им поможет.

Хороший план. Увы, Благодетель знал, что они так поступят. Он хотел, чтобы они испугались и бросились в бегство, чтобы стали готовиться к войне, которая никогда не наступит. Чтобы смотрели перед собой, пока все самое важное происходило у них за спиной. Благодетель всегда так сражался: обманом, из тени. Открытый бой был занятием для глупцов и пустой тратой ценных ресурсов.

Игори не сводила с добычи глаз. Благодетелю был нужен только один эльдар, и она выбрала его наугад, не сомневаясь, что инстинкты укажут ей на самого слабого. Выбранный ксенос был ранен и оставлял за собой кровавый след. Всегда следовало начинать с самого слабого. Игори усвоила это еще в детстве, когда ловила пищащих крыс в темноте и тишине; тогда она была слабой и ее пытали такие же.

Воспоминания о жизни до Благодетеля давно померкли, утратили цвет и смысл. Она помнила голод. Холод. Страх. Теперь ничего этого не было. Теперь она была сильной. В ее жилах текла кровь самих богов. Но ей до сих пор нравилось есть слабых.

Она вскинула автопушку, подвешенную на ремне, и выстрелила на бегу, прострочив стену перед своей добычей. Эльдар отделился от товарищей.

— Беги-беги, мясо! — прорычала она. В стороне грохотали выстрелы, а ее стая выла, увеличивая расстояние между ее добычей и остальными корсарами, перекрывая все возможности отступить и помочь. Она довольно рассмеялась. Даракс уже начал доказывать, что искуснее Ортиса.

Ее смех превратился в удивленный крик, когда мимо просвистел сюрикен. Она спрыгнула с крыши, через кувырок встала на ноги и только успела развернуть автопушку в сторону противника, когда второй стремительный выстрел выбил оружие из руки. Ксенос сидел на опрокинутом киоске, направив в ее сторону дымящийся пистолет. Одна тонкая рука была прижата к ране на боку, где что-то пробило его психоактивную броню.

Ксенос прицелился, готовясь к следующему выстрелу. Но не успел он нажать на спусковой крючок, как автопушка взревела, разнеся киоск на щепки и вынудив ксеноса броситься в укрытие. С трудом двигаясь из-за раны, он тяжело упал. Сюрикеновый пистолет отлетел в сторону, но, когда ксенос вскочил на ноги, в руке у него уже был тонкий нож.

Даракс и остальные гончие открыли огонь, заставив его отступить в сторону Игори. Она на мгновение задумалась, не воспользоваться ли лазпистолетом, но в конечном счете предпочла ему нож. С ножами было лучше. Охота в любом случае кончалась кровью, но она хотела вблизи увидеть боль в глазах своей жертвы. Игори вытащила собственный нож и бросилась вперед, используя обломки, усеявшие улицу, в качестве трамплина.

Эльдар двигался так быстро, словно у него не было костей, и атаковал Игори прежде, чем та успела приземлиться. Игори отпрыгнула назад, но не успела вовремя. Кровь окрасила живот в том месте, где острие ксеносского клинка коснулось плоти. Она рассмеялась.

— Неплохо, мясо, — Игори достала собственный нож и поманила его, — Попробуй еще раз. Давай. Не тяни, мяско.

Эльдар подчинился. Он бросился вперед стремительно, как змея. Их ножи со скрежетом столкнулись, и Игори отшатнулась, на мгновение поразившись силе своего противника. Она отпрыгнула назад, и эльдар тоже отступил, встав в оборонительную стойку. Рана явно не лишила его решимости. Корсар поднял руку и повторил ее недавний жест. Игори рассмеялась:

— Как пожелаешь, — сказала она и бросилась вперед, низко держа нож. Оружие эльдара мелькнуло в воздухе, чтобы блокировать удар, как она и надеялась. Игори проскользила по земле, кувыркнулась и врезалась плечом в грудь противника. Они вместе влетели в стену позади, повредив древнюю кладку. Нож корсара опять коснулся ее, вынудив выронить собственное оружие. Она погрузила пальцы в рану на боку существа и дернула. Эльдар завопил, и Игори ударила его усиленным черепом по лицевой стороне шлема. Ксеносский металл прогнулся и пошел трещинами.

Игори отшатнулась. Голова кружилась. Она поднесла пальцы ко рту и облизала их.