Прасковья

— А другие лешие тут есть?

— Не, нету, — сказал он, опять прикладываясь к бутылке. — Один я остался. Вот как леса вырубать стали и поливать всякой дрянью, так больше нашего племени почитай и не осталось, я да несколько моих братьев в горах еще живы. А после того как у прошлом веке осушили болото не стало и кикимор. Водяной тогда чуть не помер, болото то с его озером связано было, часть рыбы подохла. Но выжил старый пройдоха, даже приспособиться смог, вот теперь мы с ним вдвоем от браконьеров отбиваемся, что зверье бьют и рыбу глушат. Он их пугает, а я тропинки путаю, так что они из лесу выйти не могут. Только через несколько дней выпускаю. Ну, они уже после этого и не появляются. Эх, что-то я с тобой разоткровенничался. Видно и правда твоя настойка крепкая, а ты чего сам не пьешь? Аль брезгуешь?

— Да нет, дедушка, что Вы, просто неудобно как-то, я же Вам подарок принес.

— А, тады ладно. На вот выпей со мной, все ж компания под это дело — это хорошо, — невнятно сказал леший.

Руслан с удовольствием присосался к бутылке.

— И, правда, хороша зараза, — крякнул он, — жаль, что без закуски.

— Чичас сообразим, Маланья, Глашка, подьте сюды.

От деревьев отделились несколько молоденьких хрупких полупрозрачных девочек.

— Это кто? — потрясенно спросил Руслан.

— Та мавки это, мавки, чего ты нервируешь? Я же рядом, ниче они тебе не сделають, да и ты сам не прост, ох не прост. Это ты недавно по лесу тигрой обернувшись бегав?

— Да, нужно же было место под лагерь разведать.

— А, тады понятно. Эй, чего встали, сообразите нам чегой-то на закусь.

— Дедушка, вот только ягоды да прошлогодние орехи есть, остальное то не поспело ишо, — сказала старшая из мавок.

— Ну, так неси.

Вы когда-нибудь заедали Хеннеси земляникой с лесными орехами? Вот и наш герой попробовал это впервые. Неожиданно ему понравилось, ягоды были ароматные и душистые и хорошо дополняли терпкое послевкусие выдержанного французского коньяка, а калорийные орехи не давали быстро захмелеть. Беседа становилось все более непринужденной и душевной. Раз выдалась такая возможность, Руслан решил узнать о том, что раньше считал сказкой поподробнее.

— Митрофан Лукич, а кто тут еще из сказочных жителей есть?

— Ох уж и сказочных? Ну да, нас так мало осталось, шо вы про нас только в сказках поминаете. Ну, слушай. Про водяного в озере я тебе рассказывал, там же и русалки его живут. В лесу мои угодья, да вот мавки со мной. Кикимор почитай, что не осталось, одна совсем старая доживает свой век в маленьком болотце, не болото, а так, тьху. В селе один домовой Степаныч у местной ведьмы остался. Ему там хорошо. Настасья умелая и сильная ведьма, да и смену себе растит, внучка у нее живет, обещает быть ведьмой небывалой силы. Знаешь, как нас раньше много было? В каждом лесу по хозяину, все нас уважали, шли в лес, гостинец несли, лишней веточке боялись навредить, травинку вытоптать, Лес ведь кормильцем был, а теперь? Эх, приедуть на машинах, нагадють и уедуть. А шо с этим делать? Вот ты скажи? Лес хиреет, живность умирает, травы силы лечебной лишаются. Как же так можно-то? — лесовичек чуть не плакал, — нам ишо повезло, живем в глуши, потому и приспособиться смогли, да и не часто тут ездют, а то и нашему лесу кранты пришли бы.

Так за разговорами и за второй бутылочкой коньяка Руслан с лешим засиделись до утра.

— Ладно, Митрофан Лукич, пора мне, а то скоро мои непоседы проснутся.

— Иди Руслан, иди, проследи за ними только, а захочешь еще посидеть вечерком, приходи, кликни только меня по имени и я появлюсь.