«Правь, Британия, морями»? Политические дискуссии в Англии по вопросам внешней и колониальной политики в XVIII веке

Остановимся вкратце на ходе военных действий. На море британский флот явно господствовал. В сентябре 1702 г франко-испанская эскадра была разгромлена в сражении в бухте Виго у побережья Испании, хотя попытка овладеть портом Кадис в 1703 г. провалилась. В 1704 г. был захвачен Гибралтар, и в том же году в битве при Малаге союзники отстояли это завоевание. Во Фландрии и в Германии также был одержан ряд побед. В 1704 г. Мальборо одержал победу при Бленгейме. Победа при Рамильи в 1705 г. позволила очистить от французов испанские Нидерланды. В 1708 г французский маршал Вандом сумел взять Гент и Брюгге, но уже через несколько недель французы были вновь разгромлены при Ауденарде. Хотя фландрские города были освобождены, развить успех не удалось. Сражение при Мальплаке (сентябрь 1709 г.). завершившееся без явного победителя, в Англии расценили как поражение Мальборо, что способствовало распространению идеи мира. Уже после фактического выхода Англии из войны в мае 1712 г. австро-немецко-голландские войска были разгромлены маршалом Вилларом при Денене. Другим важным очагом войны был Пиренейский полуостров. После первых успехов (лорд Питерборо взял Барселону, а генерал Галвей вошел в Мадрид) последовали военные неудачи, главной из которых было поражение Галвея при Алмансе в 1707 г. Русский посол А. Матвеев сообщал канцлеру Г. И. Головкину из Лондона о впечатлении, произведенном известием о поражении: «Урок союзников при нещасливой бывшей баталии в Гишпании подтвердился здесь, и двор здешний весьма себя унывно показал, и особливе неприятны последующие ведомости, что Ара-гония и Валенсия со многой частью городов и народов… от своих городов ключи принесли» <45>. После Алмансы французский командующий герцог Бервик «запер» Карла Габсбурга в Каталонии. Ход войны в Испании и обстоятельства битвы при Алмансе стали предметом острых дискуссий в парламенте и прессе Англии.

Борьба политических партий по вопросам военной стратегии проходила в двух направлениях. Во-первых, тори обвинили правительство, что оно уделяло недостаточное внимание испанскому фронту, следовательно, виновно в неудачах союзников на Пиренеях. Во-вторых, тори обвиняли вигов в недостаточном внимании к нуждам флота и неправильном использовании его мощи. Как видим, в позиции тори нашли отражение концепции Рочестера и Нотгингэма, выдвинутые еще в начале войны. Критика стратегии и тактики вигского правительства несколько ослабла в 1704–1707 гг. под влиянием побед, достигнутых Мальборо, и усилилась после 1707 г. Еще больше борьба по этому вопросу обострилась после прихода к власти торийского правительства и в связи с подготовкой общественного мнения к выходу из войны.

После Алмансы в парламенте проходили острые споры о значении фландрского и испанского фронтов. О них сообщал в Россию Матвеев. Сам он считал, что неудачи союзников в Испании связаны с трудностями доставки туда войск и снаряжения: «Хотя королева здесь со Штатами Генеральными всевозможные вспоможения чинят и войск отсюда дополное число на помочь в Гишпанию посылать намерены, однако дальнее расстояние чрез море продолжительное, и не могут пощастится чрез горные и близкие пути. Насупротив же король французский по удобству времени и по самой близости своего королевства с Гишпанией непрерывно от себя посылает войска туды и тем множит» <46>. Напротив, тори видели в поражениях следствие неправильной политики вигов. Во время дебатов в декабре 1707 г. Мальборо сообщил, что существует договоренность с австрийским императором о посылке на Пиренеи австрийской армии под командованием принца Евгения Савойского. Единственную сложность он видел в «обычной медлительности» венского двора. В ответ Рочестер привел слова Евгения, который якобы сказал, что его солдаты скорее предпочтут, чтоб казнили по жребию каждого десятого, чем идти в Испанию <47>. Матвеев также сомневался, что этот план будет проведен в жизнь: «Цесарский двор не склоняется с мнением здешнего, чтоб принц Евгений в будущую компанию имел свою команду в Гишпании» <48>. Обе палаты парламента представили резолюции, составленные под влиянием тори.