«Правь, Британия, морями»? Политические дискуссии в Англии по вопросам внешней и колониальной политики в XVIII веке

Нельзя сказать, будто бы историки XIX века положительно оценивали все стороны британской политики ХVIII века. Они удивительно единодушны в своей подчас весьма резкой критике правления короля Георга III. Для них его «безрассудно-дурное управление» (определение Маколея) – причина отпадения североамериканских колоний от Британской империи. Особенно резок в отношении Георга III Бокль: «Всякая либеральная мысль, все, что сколько-нибудь походило на реформу… было предметом ужаса для такого ограниченного и невежественного государя» <14>. Как видим, историки XIX века, главным предметом изучения для которых было конституционное развитие Англии, видели в короле Георге III консерватора и нарушителя народных вольностей, а также монарха, ответственного за губительную для Англии политику на международной арене. Эта концепция оказалась удивительно живучей, и отзвуки ее до сих пор прослеживаются в учебниках и научной литературе.

Настоящий переворот в изучении колониальной политики Великобритании связан с именем Сили. О нем написано немало, в том числе и советскими историографами <15>. Тем не менее, вклад Сили в историографию остается, на наш взгляд, не в полной мере оцененным. Дело в том, что в условиях преобладания односторонне антиколониалистских подходов его концепция часто была объектом критики с политизированных позиций. Не сомневаясь в том, что Сили был сторонником сохранения и усиления могущества Британской империи, можно акцентировать внимание на том новом, что было внесено им в историографию Именно Сили рассматривал колониальную экспансию как главный стержень истории Великобритании. Колониальная политика Лондона была, по его мнению, решающим фактором не только английской, но и мировой истории. Анализируя причины войны за независимость в Северной Америке, Сили в отличие от своих предшественников отказался от поверхностных обвинений в адрес Георга III и его министров и сосредоточился на выявлении объективных противоречий, которые коренились в самом функционировании «старой» колониальной системы. Она, по словам Сили, отнюдь не была деспотичной. Предоставив права колонистам во всех сферах деятельности, кроме торговли, метрополия подрывала свое господство над этими колониями.

Главное же состоит в том, что Сили, по сути дела, отрицал значение военно-силового фактора в создании Британской империи. Однако даже в Северной Америке, где массовая эмиграция действительно играла важную роль, не прекращались войны англичан с индейцами и европейскими соперниками. Сили оспаривал факты сознательно организованных метрополией насильственных действий даже в отношении Индии: «Ничто не было в истории более случайным, чем приобретение Индии Англией» <16>. Он заявил, что Индия стала британской колонией в результате действий «лунатика».

Как представляется, взгляды Сили можно рассматривать в связи с появлением в конце XIX – начале XX в методологических подходов в исторической науке, которые в советской историографии было принято называть «субъективистскими». Одной из черт, присущих этому течению, было сомнение в закономерности исторического развития, в известной степени апология случайности. В историографии Британской империи концепция Сили положила начало длительному спору о закономерности ее создания. Интерес к концепции, разработанной Сили, усилился с 1960-х гг.

В первой половине XX века в целом преобладала «объективистская» экономическая интерпретация колониальной экспансии в ХVIII веке. Изучение экономических предпосылок колониальной экспансии в той или иной степени характерно и для «прогрессистской» историографии 20–30-х гг., и для историков «имперской школы». Не случайно советский историк Н. А. Ерофеев упоминал о «выпячивании» экономических мотивов в трудах историков начала XX в. <17>. Английский историк Х. Эгертон утверждал, что в Англии главным мотивом колониальной политики была защита британских торговых интересов. По утверждению этого английского специалиста, «недальновидную и слабую, дающую минимальные результаты при максимально возможных конфликтах колониальную политику Великобритании в ХVIII веке можно называть «тиранической» только игнорируя факты или смысл этого определения» <18>. В США историки «имперской» школы впервые сконцентрировались преимущественно собственно на политике Великобритании, придавая существенно меньше внимания по сравнению со своими предшественниками тому, что происходило непосредственно в колониях. Ответ на вопрос о причинах Американской революции они искали, прежде всего, в политике метрополии. По справедливому замечанию Н. Н. Болховитинова, Ч. Эндрюс рассматривал Американскую революцию как «детонацию взрывоопасного материала», накаливавшегося долгие годы, как результат действия комплекса причин – экономических, политических, социальных, юридических <19>.