«Права человека и империи»: В. А. Маклаков - М. А. Алданов переписка 1929-1957 гг. (с иллюстрациями)

О Вашем письме я слышал, но его не видел. Альперин, которого я пригласил в Эмиг[рантский] Ком[итет] вместо Штерна, был у нас на той неделе, но письма не показал. Тер все собирался ко мне зайти, но забежал только забрать стеногр[амму] отчета по делу Бейлиса[404], т. к. увлечен мыслью о фильме на эту тему. Словом, Ваше письмо до меня не дошло. Буду ругаться, но Тер не очень здоров, и мы его не обижаем.

Выборам в Италии, конечно, все были рады, и «пессимисты» казались посрамленными. Но 30% процент все же не малый. А главное в том, что сейчас коммунисты без стыда изображают себя партией не насильников, а всех недовольных. А таких не только много, но боюсь, что они будут расти. Сужу об этом по Франции. Неладно здесь в антикоммунистическом лагере.

Письмо Кровопускову[405] передал.

Я рад, что моя статья не показалась Вам «бессмыслицей». Я вовсе не настаиваю на ее напечатании, т. к. признаю, что на такие громадные темы следовало бы написать что-то более обдуманное и глубокое. Но я написал ее как маленькую заметку и не могу отступить от первоначального плана. Впрочем, я совершенно переделал конец уже после Вашего отъезда. Пошлю его, если вообще К[арпович] станет печатать.

Что такое было с А.Ф.? Я не разобрал его почерка в тех местах, где он говорит о своей болезни. Что с ним? Здесь много носятся с планом о создании Русского Национального Центра. Но пока за это дело берутся совершенно неподходящие элементы, для которых я кажусь таким «революционером», что со мной надо покончить. Больше всего орудует Чаплин[406], который когда-то арестовал Чайковского[407]. Есть среди них и те, кот. работали у немцев и сейчас искупают свои вины. Но что меня поразило, это то, что они действуют не только от своего имени, но и от других. Замешали в это дело Саблина[408], кот. мне писал негодующее опровержение, а потом с ним случился удар, и он опровергать уже не может. И последняя новость: они выставляют своими сотрудниками в Америке Бахметева, Штрандтмана[409] и Сергиевского[410]. Хотелось бы знать, в чем здесь та правда, кот. бывает и во всякой лжи? Вообще нездоровая атмосфера во всякой общественности, и французской, и русской. Удобное время для всяких перевертней. Ибо все теперь возможно.

E.H. [Штром[411]] очень переутомилась (у нее была опасно больна сестра), и она преждевременно уехала в отпуск.

Удивительно, как это людям кажется просто: «объявить» себя представителями Национальной России, найти поддержку в правительстве (поступив во 2-е bureau, или заведение Serrot [так!], или другое аналогичное учреждение) и защищать «национальные] интересы России». И таким закулисным путем кое-чего добиваются. Сейчас это энергично делают «украинцы» против России.

Поклон Т.М.

Вас. Маклаков

Машинопись. Подлинник.

BAR. 5-28.

Б.А. Бахметев.

Фото предоставлено Бахметевским архивом Колумбийского университета

M.А. Алданов - В.А. Маклакову, 8 мая 1946

8 Мая 1946

Дорогой Василий Алексеевич.

Михаил Михайлович сообщил мне, что Вы прочли статью Вашу и не слишком недовольны двумя опечатками. От него же я знаю: 1) что Вы не можете еще решить, в каком порядке печатать в «Новом Журнале» Ваши главы (это очень досадно: Карпович не прислал поэтому типографии ни одной, отложив помещение их до следующей книги), 2) что намечается возможность издания всей книги при поддержке Фонда Б.А. Бахметева. Я чрезвычайно этому рад, но надеюсь, что Вы до выхода отдельного издания проведете ряд глав через «Новый Журнал». Вы, верно, знаете, что в «Новом Русском Слове» помимо общей рецензии о публицистическом отделе журнала появилась отдельная статья редактора о Вашей главе[414]. Само по себе это, конечно, неважно, но это свидетельствует о том интересе, какой вызвали Ваши мысли. Могу и от себя сказать, что они вызвали ожесточенные споры.

Я получил письмо от Марии Алексеевны, в котором она сообщила о Вашем нездоровье. Слава Богу, что все прошло благополучно. Но не нужны ли Вам какие-либо лекарства? Если простые (т. е. без рецептов), то я мог бы их вложить в очередную посылку, как уже делал не раз (посылал сестре, теще, друзьям - и доходило). Впрочем, об этом лучше напишу Марье Алексеевне. Может быть, и продукты питания Вам теперь нужны какие-либо особые? А если Марья Алексеевна сама мне об этом напишет, не дожидаясь моего письма, я буду очень рад, - предполагал написать ей в ближайшие дни.

На днях вылетает в Париж б[ывший] присяжный поверенный Абрам Яковлевич Столкинд[415]. Он с Вами знаком еще по Москве, но просил меня написать Вам о нем. Он очень любезный и обязательный человек. Я о нем написал и Бунину, и Полонскому. Едет он в Париж по делам - у него во Франции большое имущество - и скоро возвращается в С. Штаты. Вероятно, он Вам позвонит вскоре после приезда.