Правая рука князя Тьмы

– Да нет вроде, – проверив на всякий случай, ответствовала я. – Спит в своей постели, видит десятый сон.

– А… зачем же тогда?..

– Затем, что каждый поэт должен на собственной шкуре прочувствовать, о чем пишет, – наставительно сообщила я, плюхаясь за освободившийся столик.

Агна, немного поколебавшись, расположилась рядом. Эйтан тоже перебрался к нам, предусмотрительно прихватив наши кружки.

– Вот правильно девчонка говорит! – поддержал мою инициативу один из тех посетителей, что были постарше. – А то совсем старик в последнее время головой тронулся.

Элена, хозяйка заведения, как раз проходившая мимо с подносом, согласно кивнула.

– Правильно, правильно! – ухмыльнулся рослый парень у окна.

– Да ладно вам! – не согласился еще один. – Складно же старик рассказывает!

– А я что, разве не складно рассказываю? – возмутилась я.

Тут на пороге возникла Йуваль, заслоняя фонарный свет, который до сих пор лился через распахнутую дверь. Завсегдатаи девушку, по-видимому, знали, поскольку раздалось немало приветственных выкриков. Это могло бы показаться странным, учитывая ее не совсем законное положение. Но дело в том, что и «Ковчег» был заведением не вполне, с позиции торнфолкской стражи, благонадежным. Люди сюда захаживали самые неординарные, и каждой твари воистину находилось по паре: и контрабандистов, и лесных разбойников, и воров-карманников, и просто честных пьянчуг. Однако же и честных (то бишь не пойманных за руку) торговцев тоже было достаточно.

– Что это от вас Элицур побежал так, будто ему пятки прижечь пытались? – Девушка захлопнула за собой дверь и направилась прямиком к нашему столику. – Не так чтобы он был дорог моему сердцу, просто любопытно.

– Йуваль его как-то раз поколотила, – доверительно сообщил мне тот постоялец, что сидел у окна. – Кстати, я – Таль. В городе с месяц, живу здесь, в «Ковчеге».

– Очень приятно. Арафель, – представилась я. – Выходит, мы соседи.

– Так это же прекрасно! – просиял парень, перебираясь поближе.

Я улыбнулась в ответ, Эйтан недовольно сощурился.

– А подругу твою как зовут? – пользуясь случаем, полюбопытствовал другой посетитель.

И многозначительно подмигнул Агне, отчего та, побледнела и опустила глаза.

– Даже думать об этом забудь, – отрезала я. – Ноги повырываю. И я не шучу.

– Вот это по-нашему! – похлопала меня по плечу Йуваль. – Я ее в деле видела, так что имейте в виду: она не врет.

– Тебе как обычно? – спросила Элена и, когда вновь прибывшая кивнула, поставила перед ней на стол кружку эля. Благо таковых у нее на подносе имелось с избытком.

– Как прошло у графа? – шепотом спросила Эйтана я, пользуясь тем, что завсегдатаи переключили внимание кто на Йуваль, а кто на еду и выпивку.

– Нормально, – негромко ответил он. Снова недовольно покосился на Таля, но затем вернулся к поднятой мной теме. – Пока все выглядит прилично. Принял меня, как родного. Я представился, так, мол и так, дворянин из провинции, сейчас в трудном положении, прошусь на службу. Он согласился моментально, дал отряд в командование, лошадь, положил хорошее жалованье, в общем, все как надо.

– А ты как будто чем-то недоволен, – подметила я.

– Хорошо, да как-то слишком, – не стал отнекиваться Эйтан. – Хоть проверить-то, кто я такой, он мог? Есть, конечно, доверчивые люди, и даже доверчивые графы. Но последние обычно долго не живут, а этот вроде как не мальчик, и правит жестко.

– Зато меня спасать бросился прытко, – высказалась я в защиту человека, ради которого прибыла на землю.

Прибыла, прямо сказать, не для того, чтобы погладить его по головке.

– Я, можно подумать, не прытко, – огрызнулся Эйтан. – Как услышал, во что ты вляпалась, сразу всех на уши поднял.

– Ты – само совершенство, – заверила я, нежно потрепав его по руке.

Он покосился на меня крайне скептически, ни на грош не поверив столь высокой оценке с моей стороны. А мне-то что? Каждый человек вправе реагировать, как пожелает.

– И все-таки зря Элицура прогнали, – вздохнул долговязый мужчина из-за соседнего стола. Длинноватая челка падала на глаза, придавая своему обладателю не вполне опрятный вид. – Может, с песней он кое-где и намудрил, но увлекательно же было.

– Да бездарь он, – отрезала Йуваль.

Эта, по-моему, иначе говорить и не умела. Раз высказалась, значит, будет стоять на своем, и спорить с ней себе дороже. А если в чем не уверена, так просто промолчит, предоставляя другим вести беседу.

– А если даже и бездарь, – не сдавался длинноволосый. – Нам что сюда, королевских актеров пригласят? Театр устроят? Цирк – и тот редкость. Что же теперь, одни только проповеди слушать? И потом, не так уж неправильно он говорил. Первая женщина была создана из ребра мужчины, чтобы ему помогать и его слушаться. Стало быть, в этом ее счастье и есть.

По тому, как вскочила на ноги Йуваль, одновременно разминая кулак, я поняла, что горе-философу сейчас достанется. Не так чтобы мне было его жаль: что заслужил, то и получит. Но, как известно, вначале было Слово, так почему бы словом и не парировать?