Правда

— Ну, когда река, разливаясь, затопляла город, горожане просто надстраивали стены, — объяснил Вильям. — Понимаешь, эта комната некогда находилась на первом этаже. Люди просто заложили кирпичом двери и окна и надстроили еще один этаж. Говорят, в некоторых районах города существует шесть или даже семь подземных уровней. Все они в основном забиты илом. Подчеркиваю, илом. Забиты. Я не просто так упомянул об этом, ведь…

— Я отыскиваю господина Вильяма де Словва, — пророкотал чей-то глас над их головами.

Над люком нависал огромный тролль.

— Это я, — сказал Вильям.

— Патриций ждет тебя, — сообщил тролль.

— Но у меня не назначена встреча с лордом Витинари!

— Конечно, — согласился тролль. — Ты удивишься, когда узнаешь, сколько людей даже не подозревают о том, что у них с патрицием назначена встреча. Так что поторопись. Я бы на твоем месте поторопился.

Тишину нарушало только тиканье часов. Вильям, терзаемый дурным предчувствием, наблюдал, как лорд Витинари, словно бы совсем забыв о его присутствии, уже в который раз читает «Правду».

— Очень интересный… документ, — наконец промолвил патриций, резко откладывая листок в сторону. — Но я вынужден спросить… Зачем?

— Это мое обычное новостное письмо, — пояснил Вильям. — Только немного расширенное. Э… Людям нравится быть в курсе.

— Каким людям?

— Ну… Всем. Всяким.

— Правда? Они сами тебе об этом сказали? Вильям проглотил комок в горле.

— Нет, конечно… Но я уже давно пишу письма с новостями…

— Разным влиятельным заграничным личностям, — кивнул лорд Витинари. — То есть людям, которым необходимо знать. Для которых знание — неотъемлемая часть профессии. Но сейчас ты принялся торговать своими письмами на улице. Я не ошибаюсь?

— Все именно так, сэр.

— Интересно. В таком случае, с твоего позволения, я попробую привести одну аналогию. Государство — это в некотором роде старинная гребная галера. Гребцы — на нижних палубах, а на верхней — рулевой и прочие командиры. И все они заинтересованы в одном: чтобы корабль не пошел ко дну. Вот только гребцам вовсе не обязательно знать о каждой мели, которую удалось миновать, о каждом столкновении, которого сумели избежать. Это их только расстроит, а значит, они могут сбиться с ритма, ну и так далее. А гребцы должны грести. Вот и все, что им нужно знать, гм?

— А еще о том, что у них хороший рулевой, — добавил Вильям, не сдержавшись. Фраза вырвалась сама собой. Вырвалась и повисла в воздухе.

Лорд Витинари наградил его взглядом, который длился на несколько секунд дольше, чем это было необходимо. А потом его лицо вдруг расплылось в широкой улыбке.

— Определенно. И это они тоже должны знать, ты прав. В конце концов, у нас ведь сейчас век слов. Пятьдесят шесть человек пострадали в пьяной драке? Изумительно. А какие новости ты еще припас?

— Ну… нынешняя зима… довольно холодная…

— Правда? Неужели? Ну и ну! — Лорд Витинари глянул на свою чернильницу, в которой дрейфовал крошечный айсберг.

— Да, а еще возникла небольшая… сумятица… во время состязания по выпечке…

— Сумятица, говоришь?

— Ну, или кавардак[4]. А кроме того… Один человек вырастил овощ забавной формы.

— Вот это новость. Какой именно?

— Очень… занятной, сэр.

— Господин де Словв, могу я дать тебе небольшой совет?

— Конечно, милорд.

— Будь осторожен. Людям нравится, когда им говорят то, что они уже знают. Помни об этом. Но когда им говоришь что-то новое, люди начинают нервничать. Новое… понимаешь ли, новое оказывается для них неожиданным. Им нравится узнавать, что, скажем, собака покусала человека, потому что собаки именно так и поступают. Но о том, что человек покусал собаку, людям не хочется знать, потому что так в этом мире случаться не должно. Короче говоря, людям кажется, что им нужны новости, но на самом деле они жаждут страстей. Вижу, ты уже начал понимать это.

— Да, сэр, — кивнул Вильям.

Он был не совсем уверен, что понял все до конца, однако ничуточки не сомневался в том, что непонятая часть ему очень не нравится.

— Вильям, мне кажется, Гильдия Граверов хочет обсудить с господином Хорошагорой ряд вопросов, но лично я всегда считал, что мы должны уверенно двигаться в будущее.

— Разумеется, сэр. Очень сложно двигаться в противоположном направлении.

И снова этот слишком долгий и пронзительный взгляд, а потом лицо патриция как будто размерзло.

— Несомненно. Доброго тебе дня, господин де Словв. И… внимательно смотри себе под ноги. Ты ведь не хочешь и сам стать новостью, а?

Возвращаясь на Тусклую улицу, Вильям раздумывал над словами патриция, хотя на улицах Анк-Морпорка не рекомендуется слишком глубоко уходить в собственные мысли.

Он прошел мимо Себя-Режу-Без-Ножа Достабля, даже не заметив его; впрочем, господин Достабль тоже был слишком занят, чтобы глазеть по сторонам. Рядом с ним стояли целых два покупателя. Два клиента одновременно, если, конечно, один не подначивал другого, — это большая редкость. Но эти два покупателя почему-то беспокоили Достабля. Они слишком внимательно рассматривали его товар.