Правда

– Что ж, это еще одна тема для статьи, – ответил Вильям.

– Я хочу сказать…

– Да, знаю. Мне нужно написать кое-что, а потом мы с тобой пойдем и побеседуем с ним. О, и отправь кого-нибудь на семафорную башню, ладно? Я хочу отправить сообщение королю Ланкра. Кажется, я однажды встречался с ним.

– Семафоры стоят денег. Кучу денег.

– Все равно сделай это. С деньгами как-нибудь разберемся.

Вильям наклонился над люком в подвал.

– Отто?

Вампир высунулся из люка по грудь. В руках он держал наполовину разобранный иконограф.

– Чем мочь помогать?

– Можешь придумать трюк, чтобы нам продавать больше газет?

– Что фам еще нушно? Картинки, который путут прыгать со страницы? Гофорящие картинки? Картинки, следящие са фами, пока фы ходить по комната{47}?

– Только не обижайся, – поспешно сказал Вильям, – я же не прошу тебя о невозможном, например, сделать их цветными и прочее в этом роде…

– Цфетными? – переспросил вампир. – И фсе? О, цфет – это пара пустякофф. Когда фам нужен ресультат?

– Невозможно, – твердо заявил Доброгор.

– О, прафда? Есть тут кто-нипуть, кто делать цфетное стекло?

– Ага, я знаю гнома, который владеет мастерской цветного стекла на улице Федры{48}, – сообщил Доборгор, – они делают сотни оттенков, но…

– Я хотеть прямо сейчас фидеть образцы. А еще краски. У фас есть цфетные краски?

– Это запросто, – сказал гном, – но вам же понадобятся сотни разных красок… разве не так?

– Нет, не так. Я напишу фам список необходимого опорудофания. Не обещаю такую же тонкую рапота, как делают «Бурле&Крепкорук», первый блин ф темный комната, сами понимаете{49}. Я хотеть сказать, не просите меня изобразить тонкую игру сфета на осенних листьях и фсе такое. Но что-нипуть резкое и четкое – без проплем. Это подойдет?

– Это будет замечательно.

– Спасипо.

Вильям встал.

– Ну а теперь, – объявил он, – пора сходить повидаться с Королем Золотой Реки.

– Мне всегда было интересно, почему его так зовут, – сказала Сахарисса, – ведь поблизости нет золотых рек, правда?

– Джентльмены.

Мистер Косой ждал их в главном зале пустого дома. Когда Новая Фирма вошла, он поднялся на ноги, сжимая в руках свой портфель. Выглядел он так, будто был в чрезвычайно плохом настроении, что необычно для зомби.

– Где вы были?

– Зашли перекусить, мистер Косой. Вы не появились сегодня утром, а мистер Тюльпан проголодался.

– Я ведь велел вам не высовываться.

– У мистера Тюльпана это плохо получается. Так или иначе, все прошло хорошо. Уверен, вы уже слышали. О, нас чуть не убили, потому что вы не сказали нам массу важных вещей, и это обойдется вам в круглую сумму, но, хей, кого это волнует, в конце-то концов? В чем проблема?

Мистер Косой молча уставился на них.

– Мое время дорого стоит, мистер Гвоздь. Поэтому я не стану ходить вокруг да около. Что вы сделали с псом?

– Никто ничего нам не говорил про этого пса, – заявил мистер Тюльпан, и мистер Гвоздь понял, что его компаньон выбрал неверный тон.

– А, так значит, вы все-таки его видели, – сообразил мистер Косой. – И где же он?

– Пропал. Сбежал. Покусал нас за …ные ноги и удрал.

Мистер Косой вздохнул. Это было похоже на порыв затхлого воздуха из древней гробницы.

– Я ведь говорил вам, что на Стражу работает оборотень.

– Ну? И что с того? – спросил мистер Гвоздь.

– Оборотни умеют разговаривать с собаками.

– Что? Вы хотите сказать, люди станут слушать, что наболтает собака? – возмутился мистер Гвоздь.

– К сожалению, да, – подтвердил мистер Косой. – У собак есть индивидуальность. Это дорогого стоит. И судебные прецеденты совершенно однозначны. За долгую историю этого города, джентльмены, перед судом выступали в разное время семь свиней, стая крыс, четыре лошади, одна блоха и целый рой пчел. В прошлом году попугаю разрешили выступить в качестве свидетеля обвинения по серьезнейшему делу об убийстве, и мне пришлось разрабатывать для него программу защиты свидетелей. Насколько мне известно, он сейчас далеко отсюда, притворяется очень крупным волнистым попугайчиком.

Мистер Косой скорбно покачал головой.

– Увы, животные играют в суде немалую роль. Вы можете спорить до хрипоты, но дело в том, мистер Гвоздь, что коммандер Ваймс может построить обвинение на показаниях собаки. Он начнет допрашивать… людей. Он уже знает, что дело нечисто, но пока ему приходится работать в пределах имеющихся улик и свидетельских показаний, а у него нет ни того, ни другого. Но если он найдет этого пса, он сможет размотать клубок.

– Суньте ему пару тысяч долларов, – посоветовал мистер Гвоздь, – со стражниками это всегда срабатывает.

– Насколько мне известно, последний человек, пытавшийся подкупить Ваймса, до сих пор не восстановил подвижность своих пальцев.

– Мы сделали все, что вы нам велели, б…! – крикнул мистер Тюльпан, направив на адвоката свой толстый, похожий на сосиску палец.

Мистер Косой смерил его взглядом с ног до головы, как будто впервые увидел.

– «Убей Повара!!!» – прочел он. – Как смешно. А я-то думал, мы наняли профессионалов.