Правда «Чёрной сотни»

И еще одна деталь ― вроде бы мелкая, но весьма существенная. В. Сироткин утверждает, что своего рода инициатором кишиневского погрома был, как он его не раз называет, «Павел Александрович Крушеван». Почему так торжественно? Да потому, что преследуется ― сознательно или бессознательно ― цель скрыть тот факт, что Крушеван принадлежал к знатному молдавскому роду, чем очень гордился, и носил чисто молдавское имя Паволаки (а не Павел).

Да, читать о кишиневском погроме и тяжело, и больно, но по меньшей мере неуместно внедрять в разговор об этом «русского человека» и «русский народ». Владлен Сироткин может, конечно, возразить, что погромы имели место в начале века и в других, более «обрусевших» провинциях, но есть все же нечто недостойное и даже зловещее в «приписывании» именно кишиневского погрома русскому народу. Ведь это совершенно то же самое, что обвинить сегодня русский народ в зверствах по отношению к гагаузам, абхазам или туркам–месхетинцам!

Столь же недостойный характер имеет и произведенное здесь же В. Сироткиным «сопоставление» России и Франции в свете двух судебных процессов ― Дрейфуса, в защиту которого выступал Золя, и Бейлиса, защищаемого Короленко.

«По счастью,

― объявляет В. Сироткин, ―

сторонников Э. Золя во Франции оказалось больше, чем в России сторонников В. Короленко, и антисемиты там потерпели сокрушительное поражение… В России, увы, все обстояло по–другому…»

и т. д.

Это рассуждение рассчитано либо на совершенно неосведомленных, либо на до тупости распропагандированных читателей. Ведь Бейлис был при первом же судебном решении признан полностью невиновным, между тем как Дрейфус сначала был приговорен к пожизненному заключению на Чертовом острове в Южной Америке, получившем прозвание «сухая гильотина», и провел там 5 мучительных лет; затем на новом суде его еще раз приговорили ― теперь уж, правда, только (!) к десяти годам; далее он был ― под громадным давлением «дрейфусаров» ― помилован (но не оправдан!) и, наконец, еще через семь лет (!) признан невиновным.

Нельзя не добавить к этому, что и Золя за свою поддержку Дрейфуса был приговорен к году тюрьмы и трем тысячам франков штрафа и спасся только ловким бегством в Англию, где дождался акта помилования; между тем Короленко «пострадал» разве лишь от большого количества устроенных тогда в его честь банкетов. Не приходится уже говорить о том, что в 1917― 1918 годах почти все обвинители Бейлиса (начиная с прокурора О. Ю. Виппера ― брата знаменитого историка) оказались в тюрьмах и уже не вышли оттуда живыми. Так где же, спрашивается, было «больше сторонников»? И не стыдно ли, тов. Сироткин, публиковать подобную дезинформацию?

* * *

«Черносотенный» епископ Антоний, говоря о кишиневских событиях, высказал отношение к погромам, присущее не только ему лично, но и русской Церкви в целом, ― хотя бессовестные пропагандисты распространяли (и продолжают распространять) абсолютно клеветническое обвинение Церкви в «сочувствии» и даже чуть ли не в содействии погромам.

Впрочем, нельзя не коснуться и другой столь же клеветнической версии, согласно которой погромы «организовало» ― де Российское государство, то есть конкретно ― правительство. В первой действительно исследовательской работе, освещающей этот вопрос, ― в уже не раз упомянутой книге В. А. Степанова, ― на основе тщательного изучения архивных и других материалов сделан следующий вывод:

«Нет сведений о прямой причастности правительства к этим (погромным. ― В.К.)делам», и в то же время налицо многочисленные «документы, свидетельствующие только о желании властей немедленно прекратить избиение вверенного их попечению населения»

Степанов С. А. Черная сотня в России (1905—1914 гг.). М., 1992, с. 68

Правда, В. А. Степанов, на которого давят начавшиеся еще в 1900–х гг. «разоблачения» мнимых правительственных «инициаторов» погромной вакханалии, все же допускает возможность неких ― пока, правда, не обнаруженных ― сугубо «тайных» действий власти в этом направлении. Слишком велика была обработка умов, чтобы можно было ― даже после тщательного исследования ― освободиться от много лет вдалбливаемой версии, пусть и воистину нелепейшей.

Нелепа она хотя бы уже потому, что для всякой власти опасны и в конечном счете гибельны любыенасильственные акции самогонаселения. В высшей степени характерно, что противоеврейские погромы начала 1880–х годов действительно стремилась подтолкнуть и разжечь отнюдь не власть, а, напротив, главная революционнаяорганизация тех лет ― партия Народной воли, о чем писал, например, Ю. И. Гессен:

«…судя по партийному органу, члены партии считали (и правильно считали! ― В.К.)погромы соответствующими видами революционного движения; предполагалось, что погромы приучат народ к революционным выступлениям; некоторые члены Исполнительного Комитета (Народной воли. ― В.К.)изготовили 30 августа 1881 года прокламацию, призывавшую к разгрому евреев»

(т. 12, с. 617―618).