Правда и вымысел о Второй мировой войне

«Английский народ, — подчеркивает Монтгомери, — был по горло сыт войной, и его нельзя было убедить воевать с русскими в 1945 году. Русских все считали героями… и ни одно английское правительство, которое захотело бы воевать с ними, не смогло бы сделать этого из-за возмущения страны». К такому же выводу приходит и Стрэнг. Он пишет: «Говоря теоретически, мы могли заключить мир с Гитлером, вместо того чтобы оказывать помощь Советскому Союзу, что Черчилль сделал сразу же после германского нападения на Россию в июне 1941 года… Теоретически Соединенные Штаты и Великобритания в 1945 году могли настаивать, в крайнем случае путем войны, на выполнении Сталиным Ялтинских и Потсдамских соглашений… но… ни Рузвельт, ни Трумэн, ни Черчилль по могли проводить такой курс в то время, а английский и американский народы не хотели поворачивать оружие против своего союзника…». Общественное мнение даже в тех странах Европы, на территории которых не было советских войск, «не поняло бы и в своем большинстве было бы возмущено угрозой применить силу против союзника», отмечал Л. Вудвард [29].

Народы Англии и США, конечно, не разделяли антисоветских взглядов реакционных кругов. Многие английские историки и публицисты в военные и первые послевоенные годы подчеркивали необходимость сохранения англо-советского сотрудничества как залога прочного мира в Европе и во всем мире. Несомненно, что эти высказывания отражали мнение огромного большинства английского народа [30].

Горько сетуя на то, что Англии и США в последние недели войны не удалось занять господствующие позиции в Европе и продиктовать свои условия СССР, английские историки ревизионистского толка выдвигают версию за версией, пытаясь «объяснить», в чем, кем и когда были допущены «роковые ошибки», приведшие к политическому проигрышу войны. Находкой на их пути стал принцип «безоговорочной капитуляции» фашистских держав, выдвинутый Ф. Рузвельтом и одобренный У. Черчиллем в январе 1943 года на Касабланкской конференции, принцип, ставший важным фактором укрепления единства действий держав антигитлеровской коалиции. Атаки, начатые на него еще в конце 40-х годов, приобрели особенно ожесточенный характер в конце 50 — начале 60-х годов.

Одним из первых с резкими нападками на принцип «безоговорочной капитуляции» выступил в 1948 году небезызвестный Дж. Фуллер. Эти два слова, отмечал он, были «ошибкой Америки и Англии», ибо в случае полного разгрома фашистской Германии «равновесие сил в Европе» полностью нарушалось, а СССР как самая сильная в военном отношении держава стал бы «господствовать в Европе». Если бы не этот «идиотский лозунг», восклицает английский военный теоретик в другой главе книги «Вторая мировая война», западные союзники могли заключить сепаратный мир с Германией. В 1961 году, вернувшись к этому вопросу в обобщающей работе «Руководство войной», Фуллер писал, что если бы не требование «безоговорочной капитуляции», то войну с Германией можно было бы закончить, «до того как русские смогли реализовать свою сталинградскую победу», а с Японией в мае 1945 года, и тогда все «пагубные последствия» были бы избегнуты [31].

По пути, проложенному Фуллером, идут многие буржуазные авторы. «Очень большой ошибкой» называет «безоговорочную капитуляцию» Монтгомери. Критикует ее и Ч. Уилмот, отмечая, что, одобрив этот принцип, США и Англия еще до Тегеранской конференции сделали «неизбежным» превращение СССР в державу, «господствующую в Восточной Европе». «Бессмысленным» называет этот принцип и У. Макнейл. В резких выражениях высказываются против него С. Кинг-Холл и Р. Томпсон, К. Чайлд и Б. Гарднер, а Б. Кольер, грубо извращая его суть, утверждает, что «безоговорочная капитуляция» вела к «хаосу» в побежденной Германии и переходу «всей Центральной Европы» в «русские руки» [32].

Следует отметить, что в нападках на принцип «безоговорочной капитуляции» английских буржуазных авторов поддерживают их американские коллеги [33].